— Что-то подсказывает мне, что ты не очень-то этого хочешь, хотя я могу и ошибаться. Ты не потакаешь моим желаниям, как это делают другие женщины, и, похоже, тебе не все равно, как им, — он кивает в сторону, где находится большинство женщин, которые, кажется, набрасываются на мужчин. — Ты ведь знаешь, что могла бы заработать кучу денег, поговорив с кем-нибудь еще, кроме меня, верно? — спрашивает он.
К черту деньги.
— Я уверена, что выживу, — я улыбаюсь ему, но он не сводит с меня глаз, наблюдая за мной. — Чем ты занимаешься? — я пытаюсь сменить тему.
— Ты хочешь уйти отсюда? — спрашивает незнакомец.
— Да.
Он встает, протягивает мне руку, и я вкладываю в нее свою. Улыбка на моем лице вымученная, когда мы проходим мимо всех остальных, включая Сидни, которая бросает на меня одобрительный взгляд, когда мы выходим. Я оглядываюсь и вижу его — Атлас стоит в углу и наблюдает за мной.
Развернувшись, мы выходим за дверь, моя рука остается в его руке, пока холодный воздух не касается нашей кожи.
— Все одеты в золото, и, как ни странно, у всех светлые волосы, — отмечает он.
— Мне спросить, как тебя зовут, или это запрещено? — уточняю я.
Он поворачивается, смотрит на меня и улыбается.
— Николас.
— Приятно познакомиться, Николас. Меня зовут Тея. Я бы протянула тебе руку, но ты уже держишь ее.
Николас берет нас за соединенные руки, когда мы подходим ближе к океану.
— Да. У меня теплая рука, если это что-то значит.
Я хихикаю над его словами и понимаю, что улыбка на моих губах больше не фальшивая. Мы останавливаемся, когда под моими каблуками становится слишком много песка. Николас отпускает мою руку и одним быстрым движением подхватывает меня на руки и несет, как невесту, дальше по пляжу.
— Ты такая легкая, — он улыбается, когда я обвиваю руками его шею, так что ему не приходится удерживать весь мой вес.
— Это потому, что я умираю с голоду и ничего не ела. Но как только я съем плитку шоколада, уверена, ты перестанешь так говорить.
Он смеется, и, когда мы добираемся до воды, Николас ставит меня на ноги.
— Почему ты здесь, Тея? Если не возражаешь, что я спрошу?
Я прикусываю губу и смотрю на волны, небо темное, но на нем видны звезды, и океан в темноте кажется бесконечным.
Я пожимаю плечами.
— Деньги, верно? — я улыбаюсь, кладу руки на песок и сажусь, и он делает то же самое, садясь рядом со мной. — Я только что потеряла работу. Так что это все, пока я не найду, что делать дальше, — это полуправда, но это все, что я могу сказать.
— Потеря работы — полный отстой. Именно это заставило меня основать собственную компанию. У меня низкая концентрация внимания, и я склонен говорить то, что думаю, даже когда знаю, что не должен этого делать. Вот почему я основал собственную сеть отелей. Мои родители всю жизнь были управляющими отелями, потом я перешел к ним. Когда они умерли, у меня было достаточно денег, чтобы купить свой первый отель, и я не остановился.
— Это впечатляет.
Николас достает из заднего кармана пачку сигарет и закуривает. Он предлагает мне сигарету, и я беру ее. Обычно я не курю, но иногда, когда у меня действительно стресс и я не могу бегать, то курю. Зажав сигарету между губами, он прикуривает ее и передает мне, после прикуривает свою.
— Итак, чем ты занималась? — спрашивает он, затягиваясь и выдыхая дым в форме кольца.
— Я управляла онлайн-бутиком одежды. Занималась этим довольно долго, много лет.
— И тебя уволили? — спрашивает он. — Почему?
— Потому что компанию, которую я выбрала, интересовала только прибыль. Им было наплевать на все. Они платили мне гроши за то, что я действительно могла работать, и, в конце концов, прибыль была тем, что имело значение, — он кивает, как будто понимает. — Как долго ты пробудешь на этом мероприятии? — спрашиваю я, надеясь получить больше ответов, чем мне дал кто-либо другой.
Он ложится на песок, тушит сигарету, затем смотрит на звезды.
— Оно длится несколько дней. Некоторые уезжают раньше, когда у них заканчиваются деньги. В прошлый раз я оставался всего на один день, — я ложусь на спину рядом с ним, глядя на звезды. — Как долго ты здесь пробудешь?
— Пока я тебе больше не понадоблюсь, — отвечаю я. На данный момент это предположение, или когда Атлас решит отправить меня домой.
Атлас. Я не могу даже думать о нем прямо сейчас.
Потому что, если я это сделаю, боюсь того, что может возникнуть в моем воображении.
Он играл моими эмоциями, и я позволила ему.
Я позволила. Ему.
Это самая хреновая часть всего происходящего.
— Ты погружена в свои мысли, — говорит Николас, заставляя меня снова обратить на него внимание.
— Прости. У меня много забот, и мне нужно во многом разобраться.
— Да, работа. Что ж, если тебе будет интересно, когда все это закончится, приходи ко мне. Я всегда в поиске персонала.
— Я могу напомнить тебе об этом.
— Николас, — мы оба поднимаем глаза на Бенджи, который стоит над нами с бокалом в руке. — Похоже, вам двоим здесь комфортно, — говорит он, одаривая меня улыбкой.
— Вы двое знаете друг друга? — спрашивает Николас, садясь.
Бенджи подносит свой напиток к губам и смотрит на меня.
— Да, не так ли? — его взгляд останавливается на мне, прежде чем он переводит взгляд на Николаса. — Мне нужно, чтобы ты ушел, чтобы я мог поговорить с Теей здесь.
Николас встает и смотрит на меня сверху вниз.
— Я могу проводить тебя? — предлагает он.
— Все в порядке. Все равно спасибо.
Николас кивает, прежде чем уйти. Я сажусь, когда Бенджи подходит и занимает то место, где только что был Николас. Он подносит свой напиток к губам, затем вытирает рот рукавом, прежде чем опереться на руку и посмотреть на меня.
— Вы двое совсем не похожи, — говорит он, не сводя с меня глаз. — Но если приглядеться, то можно увидеть небольшое сходство. Может быть, — он отводит взгляд, разрывая зрительный контакт.
— С кем?
— Люси, — он произносит ее имя так же легко, как и я. Как будто знает ее лучше, чем кто-либо другой. Даже больше, чем я.
— Ты знаешь Люси?
Он кивает.
— А ты, Теодора Фитцджеральд, ее сестра, и ты здесь, чтобы отработать ее долг, — заявляет он о том, чего я не знала, что это общеизвестно.
— Откуда ты знаешь Люси? — спрашиваю я в замешательстве. — А ты ее видел? Она позвонила мне и сказала, чтобы я держалась подальше от Атласа. Но я не могу, пока не буду уверена, что она в безопасности, — я качаю головой. — Люси всегда попадает в ситуации, в которых не должна быть, и я всегда рядом, чтобы выручить. Так утомительно быть ее сестрой.
— Держу пари, — это все, что он отвечает, как будто ему все равно.
— Ты тоже играешь? — спрашиваю я, меняя тему разговора. Я буду вечно должна Атласу. Я не умею зарабатывать деньги. Неужели мне суждено стать проституткой и продавать себя? Я даже не знаю, потому что он очень плохо дает инструкции.
— Я тоже пил, — говорит Бенджи, швыряя свой стакан. Я смотрю на него и качаю головой. Мне нужно будет забрать его, прежде чем я лягу спать.
— Итак, почему ты здесь? — спрашиваю я его.
— По той же причине, что и ты, милая, — он улыбается, глядя на меня, уделяя мне все свое внимание.
— И зачем?
— Чтобы вернуть свою жену.
Мне сразу становится его жаль.
— Мне жаль. Твоя жена у него?
Бенджи кивает.
— Ты знаешь ее, мою жену, — он встает и смотрит на меня сверху вниз. — Это твоя сестра, так что не облажайся, — затем он поворачивается и уходит, оставляя меня с широко раскрытыми от его слов глазами.
Глава 22
Теодора
Я провожу на пляже, как мне кажется, несколько часов, и к тому времени, когда, наконец, начинаю двигаться, солнце начинает вставать.