Алан нахмурился и неосознанно потер рану на груди, которую сложно было назвать старой. Нет, воспоминание о том, как он получил ее, будет вечно преследовать его. И не потому что она все еще беспокоила его. Вовсе нет. Под наблюдением первоклассного врача, который вытащил пулю, застрявшую в нескольких дюймах от его сердца, рана затянулась и полностью зажимала, оставив только шрам. Да и этот шрам теперь был едва заметен из-за глубокого бронзового загара покрывающего все его тело. Он слишком много времени проводил под весенним солнцем, не заботясь накинуть хотя бы рубашку. Здесь , в тишине и спокойствие деревенской жизни, было довольно легко забыться.
Запрокинув голову, Алан глубоко вдохнул сладковатый воздух. Пожалуй, на сегодня с него достаточно. Насвистывая веселую мелодию, он легко забросил лопату на плечо и направился к дому. Ему хотелось поскорее принять прохладную ванну, смыть пот и грязь, ну а уже после этого выпить чего-нибудь освежающего.
Не забыв до этого оставить инструменты в низком сарае, Алан вошел в дом через черный вход. Сделай он нечто подобное в Лондоне, слугам бы почудилось что он сошел с ума. Здесь же некому было делать о нем подобные глупые выводы. Здесь он был наедине с самим собой и мыслями, которых всегда было слишком много.
Уже в спальне, избавившись от грязных бридж и высоких сапог, Алан подошел к столику с расставленными графинами. Задумчиво нахмурившись, он взял самый высокий с узким горлом и начал медленно переливать напиток в стакан. Еще один привычный ритуал, которому он следовал изо дня в день. С того самого дня как пришел в себя после импровизированной дуэли.
Алан бесстрастно посмотрел на стакан. Он больше не пил бренди. Он больше не пил виски. Их вкус вызывал в нем дикое отвращение, а из желудка поднималась тошнота, смешанная с головокружением. Стиснув зубы, Алан подошел к камину и одним резким стремительным движением выплеснул бренди в огонь. Ничего кроме отвращения он не чувствовал. Ничего не изменилось.
Избавившись от стакана, Алана уселся в ванну. Расставив руки по сторонам, он запрокинул голову на бортик и закрыл глаза. После жаркого дня прохладная вода казалась чем-то по-настоящему великолепным.
Громкий и до боли знакомый звук выдернул Алана из сна. В одно мгновение придя в себя, он дернулся вверх и перепрыгнул через бортики. Действуя быстрыми и заученными движениями, он вытащил пистолет и прижав его к плечу, медленным, размеренным шагом направился к двери. Он четко понимал что все происходит наяву, в эту самую минуту, а не в ту злосчастную ночь, когда его пытались убить. Та ночь сослужила ему прекрасную службу. Впредь он не собирался позволить кому-либо заставать себя врасплох. А этот кто-то уже поднимался по ступеням, приближаясь к его комнате.
Алан опустил взгляд на дверную ручку, спокойно наблюдая как та поворачивается. С ровно бьющимся сердцем и совершенно не сбившимся дыханием, он выставил руку, утыкаясь дулом пистолета в лоб незваного гостя.
— Пожалуй, нужно было предупредить тебя о моем предстоящем визите.
Алан грубо хмыкнул и опустил руку, убирая пистолет от головы Клая. Кивком указав на ближайшее кресло, он сам направился к прикроватному столику, чтобы освободить руки от оружия. Хотя, куда спокойнее он чувствовал себя в те момент, когда чувствовал приятную прохладу у тела. С недавних пор пистолет стал его неизменным спутником. Верный друг не способный на предательство.
— Да, если тебе дорога собственная жизнь, — резко сказал Алан, не оборачиваясь к другу и совершенно не стесняясь своей наготы. Взяв полотенце, он принялся вытираться, смахивая остатки холодной, нет, уже ледяной воды. — Я ждал тебя завтра. Что-то случилось?
Клай уселся в ближайшее кресло и устало вытянул ноги. Сложив руки на груди, он наблюдал за тем как Алан одевается. Когда-то граф Грейвс считался его хозяином, но это давно осталось в прошлом. Их отношения изменились. Тот случай на поляне случайным образом объединил абсолютно разных по положению людей, и развел тех, кому по закону было положено существовать вместе. Он неосознанно потер висок, отдающий неприятной болью всякий раз, когда его настигали воспоминания.
— Ничего особенного. Но твоя сестра хочет чтобы ты присутствовал на очередном приеме, который она устраивает. Через несколько дней она собирает гостей в городском доме. А так же я привез почту, которой скопилось уже достаточно. Хотя, не буду лукавить, назойливость Амелией ускорила мой отъезд.
Алан поморщился. Его отношение с Амелией изменились, но он об этом не жалел. Единственная обязанность, которую ему пора выполнить, подыскать ей подходящую партию и избавиться от нее. Ей уже давно следовало перейти в другую семью, избавив его от неприятного общения.
— Разве ей не достаточно денег, которые я выделяю на ее содержание? Обязательно нужно видеть меня лично? Проклятие, никогда не думал что эта девчонка превратится в такое надоедливое создание.
Натянув бриджи и рубашку, Алан сел на кровать, чтобы обуть высокие, тщательно вычищенные сапоги для верховой езды.
— Может она просто скучает по тебе? — с усмешкой заметил Клай.
Встав, он подошел к столику с напитками и налил себе немного бренди. В отличие от Алана, он не испытывал неудобств с выпивкой. И, какое счастье, что теперь он мог позволить себе это дорогое и недоступное прежде развлечение. Пусть для остального высшего света он навсегда останется выходцем из презренного низшего общества, он знал что его путь изменился. На его удачу, с рождения ему достался острый ум, который вовремя и по достоинству оценился Аланом. И он собирался соответствовать этой великодушной оценке.
Алан грубо чертыхнулся, туго стягивая волосы черной бархатной лентой. В Лондоне ему придется подстричь волосы или же оставить так, и позволить сплетникам за спиной обсуждать его бунтарский и дикий вид. Что ж, он с радостью понаблюдает за этим.
— Я уже давно подумываю выдать ее замуж. Это избавит меня от неприятной обузы.
Сделав еще глоток виски, Клай усмехнулся и махнул пустым стаканом.
— Придется очень хорошо постараться, чтобы отыскать для нее подходящую партию. Высокомерия в Амелии ровно столько же, сколько и в тебе. Не следовало оставлять ее на самотек в этот год. Из нее получилась отвратительного характера женщина. Я уже жалею того беднягу, которому она достанется.
Алан хмуро посмотрел на него, а потом равнодушно пожал плечами.
— Разве ты встречал когда-нибудь женщин с другим характером? Они все такие и есть. Амелия просто сбросила с себя шкурку добропорядочности и оставила ее на пороге детской комнаты.
Клай покачал головой, но вступать в спор не собирался. Он лучше кого-либо другого знал и понимал отношение Алана к женщинам. Разделял он его или нет, не важно. У каждого в жизни своя трагедия и свой опыт.
— Ты вернешься в Лондон немедленно? — поинтересовался Клай.
Сунув пистолет под сюртук, Алан направился к двери.
— Не раньше чем сам того захочу, — твердым голосом заявил он, а потом продолжил, — Пойдем. В таверне сегодня подают прекрасное жаркое и там мы сможем обсудить все рабочие вопросы.