«Позже», — сказал Найтингел. «После тренировки».
Отдел искусств и антиквариата, который в остальной части полиции Метрополитен определённо не называют отделом искусств и ремёсел, иногда находит настолько ценные предметы, что даже хранилище улик в самом сердце Нового Скотланд-Ярда не обеспечивает достаточной безопасности. Для таких предметов они арендуют помещение в аукционном доме «Кристи», где смеются над грабителями, дергают за нос международных похитителей произведений искусства и применяют одни из самых серьёзных и, по слухам, незаконных мер безопасности в мире. Именно поэтому следующим утром я оказался на Кинг-стрит в Сент-Джеймсском районе, где даже ужасный ледяной дождь не мог смыть запах денег.
То же самое можно сказать и о пачке зажигательных бомб в апреле 1941 года, когда она уничтожила все, кроме фасада дома 8 по Кинг-стрит, где с 1823 года располагался лондонский аукционный дом Christie's. В 1950-х годах здание было перестроено, и поэтому фойе оказалось разочаровывающе бесформенным и с низким потолком, хотя и с дорогим кондиционером и мраморным полом.
«Фолли» не генерирует гигабайты бумажной работы, как остальная часть столичной полиции, но то, что мы производим, как правило, слишком эзотерично, чтобы отдать на аутсорсинг IT-компании в Инвернессе. Вместо этого у нас есть один пожилой парень в подвале в Оксфорде, хотя, надо признать, подвал находится под Бодлианской библиотекой, и он — доктор философии и член Королевского общества.
Я нашёл профессора Гарольда Постмартина, доктора философии, члена Королевского совета по богословию, склонившегося над книгой в комнате для просмотра наверху. Как я узнал позже, комната была задумана как намеренно нейтральная и не отвлекала от того, что вы должны были смотреть: бежевый ковёр, белые стены и стулья из алюминия и чёрного холста в стиле «Баухаус». Постмартин изучал свой труд на простой кафедре. Он был в белых перчатках и переворачивал страницы пластиковой лопаточкой.
«Питер, — сказал он, когда я вошёл. — На этот раз ты превзошёл самого себя. Действительно превзошёл самого себя».
«Это кошерно?» — спросил я.
«Должен сказать, что да», — сказал Постмартин. «Настоящий немецкий гримуар. Я не видел ни одного с 1991 года».
«Я подумал, что это может быть копия «Начал».
Постмартин взглянул на меня поверх очков для чтения и ухмыльнулся. «Она, конечно, основана на ньютоновских принципах, но я думаю, что это больше, чем просто копия. Мой немецкий немного подзабыл, но, думаю, я прав, когда говорю, что она выглядит так, будто её издали в Белой библиотеке в Кёльне».
Мой немецкий хуже латыни, но даже я думал, что смогу это перевести.
«Белая библиотека?» — спросил я.
«Также известный как Bibliotheca Alba и центр немецкой магической практики до 1798 года, когда французы, владевшие в то время этой частью Германии, закрыли университет».
«Значит, французы не любили магию?»
«Вряд ли», — сказал Постмартин. «Они закрыли все университеты. Это был один из печальных побочных эффектов Французской революции».
Подробности дальнейшей судьбы содержимого библиотеки отрывочны, но, согласно записям Постмартина, вся Белая библиотека была тайно вывезена из Кельна в Веймар.
«Где, несомненно, поддержанная растущей волной немецкого национализма, — сказал Постмартин, — она стала Немецкой Академией дер Хохерен Айнсихтен цу Веймар или , для краткости, Веймарской Академией дер Хохерен Айнсихтен ».
«Потому что так гораздо короче», — сказал я.
«Веймарская академия высших знаний», — сказал Постмартин.
«Высшее понимание?» — спросил я.
« Hoheren Einsichten можно перевести как «высшее понимание», — сказал Постмартин. — «И то, и другое. Немецкий язык действительно прекрасный для обсуждения эзотерических тем».
Это была не совсем немецкая версия «Фолли». «Гораздо более строгая, гораздо менее самодовольная», — сказал Постмартин, считавший, что « Академия» , вероятно, опережала «Фолли» на протяжении большей части XIX века.
«Хотя хотелось бы думать, что к 1920-м годам они были на равных», — сказал Постмартин. В 1930-х годах её поглотила гиммлеровская «Аненербе» — организация, призванная обеспечивать как интеллектуальную основу для нацизма, так и Индианы Джонса, с бесконечным запасом одноразовых злодеев.
И вот мы снова возвращаемся в Эттерсберг, подумал я. И что там делали Найтингейл и его обречённые дружки в 1945 году?
Я спросил, есть ли у немцев современный эквивалент «Безумия».
«В Меккенхайме базируется подразделение Федеральной полиции ( Bundeskriminalamt ), которое называется Abteilung KDA, что расшифровывается как Komplexe und Diffuse Angelegenheiten , что переводится как Отдел по сложным и неспецифическим делам».