«Они встревожены», — сказала Лесли, указывая на набор датчиков в верхней части дверей.
«Этот блок в черном списке совета», — сказал я. «В случае повторного нарушения сигнализацию нужно будет отключить навсегда. Двери нужно подпереть кирпичами, а по всему полу разбросать иглы и презервативы».
«Таинственный — да», — сказала Лесли и кивнула на зевнувшего Тоби. «Волшебный — нет. По соседству».
Мы нашли лестницу, ведущую вниз, в соседней комнате. Насколько я мог судить, мы обходили цокольный этаж по периметру и теперь находились напротив главного вестибюля. Стены из шлакоблоков были голыми, но и здесь, на полу, кое-что было сделано — полоса свежего цементного раствора тянулась от внутренней стены к внешней. Новая гидроизоляция? — подумал я.
Широкая лестница спускалась к знакомой блестящей двери с логотипом графства Гард и не одним, а двумя внушительными замками в дополнение к замку на двери. Все три замка не поддавались даже отмычке.
«Это нарушение правил охраны труда и техники безопасности», — сказал я. «У нас такой же ключ, как у пожарной охраны».
«Как ты думаешь, что находится за дверью?» — спросила Лесли.
«Во-первых, основание центральной шахты, — сказал я. — Хотелось бы узнать, о чём, чёрт возьми, думал Штромберг, когда строил его».
«Мы могли бы сжечь замки», — сказала Лесли.
«Тонко. Мне нравится».
«Нет, ты прав», — сказала Лесли. «Мы можем попросить Фрэнка обратиться в окружную полицию с просьбой предоставить ключи».
Фрэнк Кэффри, как официальный следователь по пожарной безопасности, мог просто потребовать доступ. После того, как Саутуарк был оштрафован за шесть смертей в пожаре в Лаканал-Хаус, ни они, ни их подрядчики не собирались связываться с пожарной бригадой. Жаль, что я до этого не додумался.
«Давайте доделаем остальную часть этого этажа», — сказала Лесли, и мы так и сделали. Мы прошли через южный аварийный выход, такой же подозрительно чистый, как и северный, через водосточную трубу и ещё одну комнату со шкафчиками. Если не считать уже знакомого свежего цемента на полу, они были совершенно неинтересны. Тоби даже не зарычал, что, по словам Лесли, было признаком ещё более слабой фоновой магии.
Закончив индивидуальную уборку, мы положили вещи обратно в сумку и вышли в фойе.
«Что ж, это было полезно», — сказала Лесли, когда мы поднимались на лифте.
«Я не думаю, что это место было построено для людей», — сказал я.
«Вы так говорите обо всей современной архитектуре, — сказала Лесли. — Вы хотите, чтобы мы все жили в пирамидах».
«Вообще-то», - сказал я, - «вы знали, что египтяне изобрели террасу?»
'Действительно?'
«Но летом они спали на крыше».
«Должно быть, это было приятно», — сказала Лесли.
«Я думаю, Штромберг построил это место в качестве магического эксперимента», — сказал я.
Двери лифта открылись, и мы вышли.
«Почему вы так думаете?»
«Сколько поместий вы знаете, где в центре живут лесные нимфы?» — спросил я.
«Не знаю, Питер», — вздохнула Лесли. «Может, все так делают. Куда бы мы ни пошли, мы, похоже, постоянно спотыкаемся об этих сверхъестественных тварей». Она внезапно остановилась перед нашей дверью и указала на косяк — клочок бумаги, который мы договорились оставить застрявшим в нём, исчез. Я расстегнул сумку, вытащил наши дубинки и передал Лесли её. Они издавали успокаивающие звуки , когда мы их открывали.
Лесли повернула ключ в замке как можно тише и кивнула, упав с трёх. На нуле она распахнула дверь и ворвалась внутрь. Я же вошел на метр позади, чтобы избежать неловкого эффекта полицейской своры, который возникает, когда идущий впереди полицейский спотыкается обо что-то, например, о скейтборд. Трудно продемонстрировать всю мощь и величие закона, когда Лесли сидит у тебя на спине и обзывает тебя маппетом.
Лесли зашла на кухню и крикнула: «Сюда!» И я кинулась следом за ней.
«Сдаюсь», — сказал Зак с набитым ртом хлопьев. Он сидел за нашим крошечным кухонным столом с пачкой «Уитабикс», открытой буханкой хлеба, почти пустой литровой бутылкой молока и открытыми банками малинового варенья и мёда — в обеих стояли воткнутые ножи.
«Как вы туда попали?»
«У меня есть талант к замкам, — сказал он. — Это у нас семейное».
«Это, должно быть, воровская часть семьи», — сказала Лесли.
«А есть ли и другая сторона его семьи?» — спросил я.
«Эй, не вмешивайте в это мою семью», — сказал Зак, вытаскивая из упаковки последние два «Уитабикса» и потянувшись за молоком.
«Есть ли причина, по которой вы пришли, или у вас просто закончилась еда?» — спросил я.