«Эмма Уолл?» — спросил я. — Падшая принцесса?
«Знаешь, как некоторые люди стараются быть глупыми? — спросила она. — Если дать им чёткий, здравый выбор, они долго его обдумывают, а потом выбирают глупость».
«Думаю, мы отбывали наказание по приговору в виде условного срока с несколькими из них», — сказал я.
«Для некоторых людей глупость — это естественно, и Эмма Уолл — одна из них», — сказала она и, встав, начала вытаскивать одежду из чемодана.
«То есть, это не крот для Безликого?»
«Если только у него не очень низкие стандарты подбора кадров».
«Вот черт, — сказал я. — Эта штука такая скользкая».
Лесли держала две маски по обе стороны лица. «Как думаешь, какая?» — спросила она. «Ужасно розовая или цвета загара?»
«Розовый мерзкий», — сказала я, когда она исчезла в спальне. «Ты правда думаешь, что Зак может тебе что-то ещё рассказать?»
«Ещё кое-что, что нужно мне рассказать, да», — крикнула она из спальни. «Полезно? Не знаю».
Десять минут спустя она вышла из дома в узких джинсах, кремовой блузке и кожаной куртке, которую, как я случайно узнал, перешили так, чтобы ей было где носить свою дубинку и наручники.
«Никогда не знаешь, когда они могут понадобиться», — многозначительно сказала она, показывая мне карманы. «И пиджак лучше сидит».
Я написал Найтингейлу, чтобы сообщить ему об изменении нашего расположения, а затем взял своего Плиния, потому что никто так не говорит о том, что нужно застрять в полном одиночестве в своей квартире, как римский всезнайка.
Когда я выгуливал Тоби, совмещая выгул и наблюдение за ним, начался дождь. Мы прогулялись по разобранной детской площадке, но Скай так и не появился среди мокрых деревьев. Когда мы хлюпали обратно по надземной дорожке, я услышал ворчание дизельных двигателей размером с фургон – судя по звуку, их было не меньше двух. Добравшись до вышки, я перегнулся через парапет и вгляделся в серую пелену дождя. Наполовину скрытые за изгибом вышки, я увидел два «Транзита» – «Марк 7» с 2,2-литровым дизелем – которые подъезжали задним ходом к одному из гаражей. Один из фургонов был в бело-жёлто-синей ливрее графства Гард, а другой был просто тёмно-синим без опознавательных знаков. Я мог бы использовать свои магические способности, чтобы рассмотреть их поближе, но вместо этого воспользовался функцией зума на телефоне. Так я смог заснять их одновременно.
Фургоны закрывали мне обзор на гараж, но было совершенно ясно, что они перетаскивают вещи из машин. Я вспомнил о тайнике Кевина с подозрительными товарами и подумал, не похоже ли это на что-то подобное. Не всё было связано с мистическими силами зла — в то же время могли происходить и совершенно обычные преступления.
Тоби чихнул. Фургоны закончили разгрузку и уехали, а мы поднялись на квартиру, чтобы высохнуть. Тоби поужинал, а я вернулся к своему Плини.
Я проснулся от шума дождя, барабанящего горизонтально по оконным стеклам, и Лесли не было видно. Так как я не спал, я встал и провел утро, случайно столкнувшись с готом, который был не на дежурстве, и мужчиной в твидовом пиджаке, которого я принял за возможного представителя Безликого. С готическим парнем все было достаточно просто — я просто вошел в лифт и завязал разговор. Удивительно, как легко заставить белых парней поговорить с тобой, когда вы вместе в лифте. К тому времени, как мы спустились на первый этаж, я знал его имя, номер квартиры и больше о его жизни, чем мне бы хотелось; Лайонел Робертс, квартира двумя этажами ниже от нас, и начинающий поэт, который сейчас работает охранником в Ганнибал-Хаусе — офисном здании, построенном над торговым центром Elephant and Castle. У мужчины в твидовом пиджаке была десятилетняя дочь, которую Тоби быстро отучил есть у него с руки, или, точнее, наоборот. Её звали Антония Бесвик, а его – Энтони. Он был безработным, но оптимистично настроенным и верил, что рецессия не продлится вечно. Он сказал, что назвать дочь в его честь – идея его жены, но я ему не поверил. Могло быть и хуже, решил я. Могло быть и Найджелла.
Я вызвал инспектора по проверке их обоих, но инстинкт подсказывал, что ни один из них не был приспешником Безликого. К полудню дождь стих, поэтому я пообедал в торговом центре, а затем зашёл в сад, чтобы заняться менее навязчивыми делами. Мне показалось, что я слышал хихиканье вдалеке, но больше Скай не было видно.
Пока меня не было, Лесли вернулась с целой тонной неразобранной бумажной работы, с которой мы старательно разобрались, прежде чем плюхнуться на диван-кровать с разогретой в микроволновке лазаньей и чипсами Red Stripe на каждого.
«Почему ты не трахаешься с Беверли?» — вдруг спросила она.