«Я знаю, что ты здесь, Кэл. Я знаю, ты огорчен, так что перестань вести себя как ребенок, и поговори со мной», – мысленно кричу я на него.
– Мне просто нужно больше времени, – говорю я Хелен, когда снова настраиваюсь на наш сеанс.
На ее лице ничего не отражается, только обычная нейтральная улыбка, но я вижу, что ей любопытно, почему это тянется так долго. Уверен, в ее в голове крутятся колесики, выдвигая теорию еще до того, как женщина заговорит со мной.
– Хорошо.
Я пытался связаться с ним, но безуспешно. Думал, что он хотя бы на наших сеансах попытается сотрудничать, вспомнив, что мы в одной команде, но опять-таки я слишком высоко его ставлю.
«Кэльвин, понимаю, ты расстроен, но когда это случилось с Крисом, я сказал тебе, что это неизбежно. Лорен одинока и любит нас. Я знаю, тебе не нравится, что мы занимаемся любовью…»
«Занимаетесь любовью?» – его голос раскалывает мне череп.
Наконец он говорит, первый шаг, но по его тону я могу сказать, что этот разговор не будет вежливым.
«Ты чертов ссыкун».
«Она любит нас... Ты бредишь. Лорен не любит ни тебя, ни Криса. Хотя он выше по тотемному столбу, чем ты», – Кэл снисходительно смеется.
«Правильно. Она любит тебя, Кэл, только тебя», – отвечаю я, не в силах сдержать сарказм.
«Ты должен быть «логичным», но теперь, когда ты стоишь за рулем, ты не можешь ясно мыслить. Ты знаешь, что она любит меня, того, кого хочет, того, которого выбрала».
Я глубоко вздыхаю.
«Дело не в выборе, Кэл, и ты это знаешь. Сколько раз я должен тебе объяснять? Мы неизбежно будем одним, а не тремя, одним... Она любит нас, а не только тебя».
«Думаешь, раз ты читал моей дочери Гарри Поттера и нашел место для галереи Лорен – это, вообще-то, была моя идея с самого начала – она влюбилась в тебя? Ты жалкая, дерьмовая замена меня. Все, что ты знаешь о ней, это благодаря мне. Ты хуже Криса – ты паразит», – я слышу горький смех в своем ухе. – «Нет, ты чертов психопат. Ты имитируешь эмоции, потому что не чувствуешь их. У тебя даже нет собственной личности. Ты подделка Декстера!»
Я с трудом сглатываю, зная, что именно делает Кэл. Он проникает под кожу людей, оскорбляя их, лишая их силы, заставляя их реагировать эмоционально. Я просто не привык, что он оскорбляет меня.
«Ты имеешь полное право на свое мнение, Кэл, но ты забываешь, что мы в одной команде... и я тренер, а ты просто игрок...» – я, вероятно, не должен был добавлять последнюю фразу, но он так ехиден, что иногда я просто хочу отомстить.
– Что они говорят? – спрашивает Хелен, и я задаюсь вопросом, не слишком ли я эмоционален, так как считал себя нечитабельным?
«Слушай, ты, маленький самонадеянный ублюдок. Я никогда не думал, что ты перейдешь мне дорогу. Это была моя ошибка, моя ошибка...» – он смеется. – «Но ты же знаешь, что лучше не трахать мою жену. Я думал, мы команда. Ты думаешь, это сойдет тебе с рук?»
– Коллин? – настойчиво спрашивает Хелен.
«Ты должен быть нейтральным – ты не делаешь того, что делаем мы! Якобы ты лучше? Ты – кусок дерьма, вот кто ты... Предупреждаю тебя, прикоснешься к ней снова – это война».
Я смеюсь над ним.
«Ну, в таком случае ты не узнаешь, потому что не увидишь. У тебя тайм-аут».
«Какого хрена это значит, если ты!..»
Я открываю глаза.
– Меня не пускают, – говорю я Хелен.
Она сидит передо мной с напряженным выражением лица. Эта женщина умеет скрывать свои чувства под маской, но я знаю, что она раздражена.
– Такого раньше никогда не случалось, – тихо говорит она.
Я встаю со своего места, подхожу к окну и делаю вид, что отвлекаюсь на людей внизу, но вместо этого слова Кэльвина эхом отдаются в моей голове. Не только оскорбления, но и намек после. Он расстроен и безрассуден, и мне придется держать его в страхе, что означает выпустить Криса, чтобы сдержать его.
– Знаю. Просто они упрямятся, – говорю я, возвращаясь на свое место.
– Что-то изменилось?
Я не лгу Хелен. Это никогда не было в моих интересах, но ей не понравится то, что я скажу, и в моих интересах всегда говорить Хелен то, что ей нравится слышать. Учитывая то, что она единственный человек, который может, в конечном счете, исправить нас, трудно не быть с ней менее прозрачным, чем мне бы хотелось.
– Кэльвин расстроен, потому что у нас с Лорен был секс, – я заметил, что ее глаза лишь немного расширились.
Она кивает, как будто только осознала, что я сказал, и скрещивает ноги, ерзая на стуле. Она знает Кэльвина, и иногда мне кажется, что он нравится ей больше всех нас. У нее никогда не было возможности узнать Криса, так как он считает ее отвратительной, и знаю, что я самый откровенный с ней – самый полезный, когда дело доходит до предоставления ей решений и информации, но она узнала Кэльвина первым. Иногда люди, даже те, кто разбирается в эмоциях лучше других, склоняются к мнению, будто первый лучше.