– Мне снились сны.
Лорен смотрит на меня с одной из своих кокетливых улыбок, которые заставляют меня думать о вещах, на которых я стараюсь не сосредотачиваться.
– Ух ты... я не ожидала такого Криса, – дразнит она меня.
– Не такие... о той ночи... с моей биологической мамой, – говорю я, пытаясь придумать, как бы это сказал Крис. Выражение ее лица становится совершенно серьезным.
– Ты в порядке? – девушка нежно касается моей груди, как будто я сейчас сломаюсь. Я крепко ее обнимаю.
– Да. Просто... во сне все по-другому, чем то, что я помнил с той ночи.
– Ты помнишь ту ночь? – серьезно спрашивает она, и тут вспоминаю, что я – Крис... он, наверное, ничего не помнит.
– Я имею в виду, начал вспоминать... Это сложно, но... в моем сне есть кто-то еще, – говорю я ей, и она выглядит озадаченной.
– Я хочу сказать, что моя мама была там, и я думаю, что был еще один ребенок и кто-то еще, но я не знаю кто, и... – я кладу голову на ее, мой пульс ускоряется, просто думая об этом, и Лорен крепко обнимает меня.
– Ты говорил об этом с Хелен? – она спрашивает, и я чувствую, как спокойствие между нами меняется, а я этого не хочу. Не знаю, почему я вообще что-то сказал.
– Я разберусь с этим, – я пытаюсь сменить тему разговора и для большей убедительности добавляю улыбку.
Лорен выглядит смущенной, но я быстро целую ее в губы, поцелуй должен быть быстрым, но превращается во что-то другое. Я забыл, как сильно соскучился по ее вкусу, как когда я целую ее, всё кажется лучше.
– Я думаю, что готова идти домой, – говорит она мне, и я вижу желание в ее глазах, похоть затуманивает ее мысли.
Я ухмыляюсь, и мы возвращаемся в клуб, чтобы найти Хиллари и Эйдана, которые сидят в баре и, похоже, пьют свой четвертый напиток. Они типичные пьяные люди – крайне обидчивые и смеющиеся до икоты. Мне удается выгнать их всех из клуба в машину без необходимости пинать чью-либо задницу.
– Мы возвращаемся ко мне, – пьяно объявляет Хиллари, слюнявя Эйдана. Фу, когда, черт возьми, это случилось?
– Где ты живешь? – спрашиваю я, стараясь скрыть раздражение в голосе.
– Линкольн-Парк, – объявляет она, и я оглядываюсь на нее, как будто она сошла с ума.
– Что?! – наплевать, если они увидят мою злость.
– Я не собираюсь везти вас до самого Линкольн-парка, это почти полчаса езды отсюда.
– Не совсем. Примерно двадцать пять минут, но на этой машине ты можешь быть там через пятнадцать минут, – возражает она. – И с каких это пор ты так хорошо знаешь город? – спрашивает она, и я снова возвращаю взгляд на дорогу.
Я смотрю на Лорен, чьи глаза закрыты с улыбкой на лице.
– Ладно, – ворчу я.
– Но мне нужно, чтобы кто-нибудь завтра пригнал мою машину, – добавляет она, и я хватаюсь за руль. Это будет проблема Криса, а не моя. Я в бешенстве, что теряю время с Лорен, которое у меня есть прямо сейчас, даже если это минута.
– А ты не можешь просто остаться у нас? – разочарованно спрашиваю я.
– Думаю, да, – отвечает она разочарованно и несколько раздраженно.
– Не волнуйся, мы сделаем все возможное, – говорит ей Эйдан, прежде чем вернуть ее внимание к нему, и я передумываю.
– Нет, знаешь, я отвезу тебя к ней домой, – не хочу ничего слышать или видеть из того, что они делают.
Шоссе чисто, и меньше чем через пятнадцать минут после того, как я выудил адрес Хиллари из ее пьяной памяти, высаживаю их у ее двери.
Наблюдаю, как они оба спотыкаются, а затем выезжаю из подъездной дорожки. Меньше чем через десять минут я, наконец, въезжаю в наш гараж. Открываю дверь и подхожу к Лорен. Я не могу не смотреть на нее, пока она спит. Она выглядит такой умиротворенной и счастливой – совсем не так, как в прошлый раз, когда мы были здесь.
Тогда я был сломанной куклой, которой она не давала распасться, и она была единственным, что держало меня цельным. Лорен, наверное, единственное, что держит нас вместе сейчас. Женщина владела моими мыслями и одним взглядом могла заставить меня принять правильное или неправильное решение. Я отстегиваю ее ремень безопасности и поднимаю на руки. Инстинктивно она обнимает меня за шею. Она все такая же легкая, как в тот день, когда я ее встретил.
Я чувствую все это и задаюсь вопросом, что они чувствовали – Крис и этот мудак, Коллин. Для меня Лорен не просто женщина с моим ребенком, или билет к тому, что некоторые называют здравомыслием. Она для меня все. Моя любовь к ней все еще так же сильна, как в тот день, когда я признался себе, что она была единственной. В то время я даже не знал, что это значит – что это случится? Потом я встретил ее и понял, что это тот человек, за которого я буду бороться, за которого пожертвую собой, лишь бы она могла обрести покой.