– О.
С застенчивой улыбкой на лице он размышлял:
– Может быть, независимо от того, знали мы это или нет, мы помогали друг другу расти.
– А? – Я понятия не имела, как повернется этот разговор.
– Подумай об этом. Мы оба упорно трудились, чтобы расти в нашей карьере, чтобы каким-то образом снова встретить на пути друг друга. – Он повернулся ко мне и уставился на меня.
Его тело, возможно, и не двигалось, но казалось, что он снова занимается любовью с чем-то. Теперь он ухаживал не за воздухом, а за мной.
– Джейкоб...
– Это судьба, Эстелла, и на этот раз я буду чертовски глуп, если не воспользуюсь ею.
Одним грациозным движением он обхватил пальцами мою шею сзади и притянул мою голову к себе, прижавшись губами к моим губам.
Теперь я вспоминала наш первый поцелуй, и, несмотря на то, что он был омрачен Джеммой и Дэвидом, это был поцелуй, с которым я сравнивала других. Он стоял на своем собственном пьедестале. И все же, сколько бы раз я ни мечтала о его мягких губах на моих, воспоминания не оправдывали ощущения его кожи на моей еще раз.
Его теплое дыхание омывало мои скулы, хотя наши носы были прижаты друг к другу в запутанном беспорядке. Он посасывал мою нижнюю губу, повышая ее чувствительность. Я не сомневаюсь, что наш поцелуй, вероятно, выглядел довольно некрасиво с точки зрения постороннего. Губы смяты, слюна стекает с наших губ; но разве не таковы самые страстные поцелуи?
Страсть – это не чистота. Она не состоит из прямых линий, черного и белого. Страсть подобна росту. Вещи не так однозначны, как вы хотите, чтобы они были. Тебе не обязательно быть слабаком, но и не обязательно быть сукой. Вы можете быть великим танцором, но вам не обязательно быть одиноким. Страсть – это запутанная паутина, и лучшие вещи в жизни – самые грязные.
Я вцепилась в его рубашку сзади, словно это был спасательный круг, потому что почувствовала, как соскальзываю... соскальзываю вниз. Это не имело значения, потому что я знала, что он чувствовал то же самое.
Его пальцы впились в мою талию, двигаясь вверх по поясу свитера, пока не остановились на мягкой коже под пупком. Я тихонько застонала, когда его пальцы ласкали кожу, слегка щекоча меня.
Дежавю ударило меня, и мне пришлось сознательно напомнить себе, что я не в общежитии Кэла. Я не просто рассталась со своим первым парнем или псевдопарнем. Я не просто столкнулась со своей пассией и поцеловалась с ним, в то время как девушка, которую я считала его девушкой, в гневе наблюдала за нами.
Теперь мы с Джейкобом были взрослыми.
Хотя технически я только что рассталась с еще одним своим парнем, ситуация была другой. Динамика была значительно на другом уровне.
Может быть, это была судьба. Бог дал нам второй шанс отбросить все наши детские глупости. Все плохие советы, которые давали друзья и я – это были мы.
Наши бока все еще были прижаты к стене у окна, и как бы я ни наслаждалась ощущением его тепла и вкуса, все становилось немного неудобно. Каким-то величественным движением – серьезно, может быть, мне следовало бы заняться танцами – я вытянула ногу в сторону и придвинула к нам дополнительное кресло. Джейкоб, должно быть, понял намек, потому что быстро отступил назад, сел и потянул меня за собой. Движением, которое заставило бы гордиться любого акробата, я кое-как поставила одну ногу на виниловую ручку, а другую сжала снаружи ноги Джейкоба. Моя задница опустилась, полулежа, на верхнюю часть его бедер.
Наши поцелуи периодически менялись от маленьких поцелуев до влажной неряшливости. Как будто мы наверстывали упущенное, покрывая поцелуями долгие годы. От первого уровня застенчивости до пятисот шестидесяти трех, прямо-таки пожирающих друг друга.
Маневрируя руками так, чтобы они были на нижней кромке его рубашки, я сорвала ее с него, только оторвавшись от его губ достаточно долго, чтобы позволить рубашке соскользнуть с его головы. Его густая шевелюра стояла дыбом, но ее беспорядок только делал его еще более горячим.
Хотя я знала, что целоваться с открытыми глазами – это немного жутковато, я ничего не могла с собой поделать. Мне пришлось смотреть вниз и восхищаться его обнаженными плечами, руками, и... отстранившись, я ухмыльнулась при виде его груди. Анна не шутила. Джейкоб без рубашки был действительно зрелищем.
Тепло потянулось в мой центр, вся кровь устремилась вниз к моей плоти. В тот момент, когда Джейкоб сорвал с меня свитер, я почувствовала, что вот-вот взорвусь.
Неужели мы зайдем так далеко?
Я не знала, хочу ли я этого. Как бы я ни была возбуждена, я просто хотела остаться в своей невинной фантазии. Я боялась, что в тот момент, когда мы вернемся в реальность, мы поймем, что все в нас было неправильно.