— Ты ненормальный?
Он пожимает плечами.
— Если бы не допрыгнул, тут не высоко падать. Приземлился бы на крышу балкона под нами.
Это правда. Он не упал бы на землю, благодаря расположению дома, но все же. Ему нужно преодолеть около метра в прыжке безо всякой опоры внизу.
Я сажусь рядом. Кресло двухместное, но все же маленькое, и мы соприкасаемся друг с другом. Наверное, этого он и добивался, иначе сел бы в одно из одноместных кресел.
Я откидываю голову на спинку кресла, отчего оказываюсь еще ближе к нему, чем рассчитывала, а головой прижимаюсь к его плечу, но у меня не возникает неприятных ощущений.
Мы смотрим на воду и тонкую полоску солнца, выглядывающую над ее поверхностью и смотрящую на мир.
Следующие несколько минут мы сидим в тишине и вместе смотрим, как восходит солнце. Должна признать, мне больше нравится наблюдать рассвет, когда Самсон сидит на моем балконе, а не на своем.
Парень упирается подбородком мне в макушку. Жест едва заметный, но даже такое легкое и молчаливое проявление привязанности ощущается мной как взрыв. Не знаю, как все внутри меня воспринимается таким громким, когда внешняя часть мира еще спит.
Солнце уже на три четверти показалось над горизонтом. Нижняя его часть все еще будто погружена в океан.
— Мне надо идти, нужно помочь одному парню починить переезд через песчаную полосу на острове. Хотим все сделать, пока не стало слишком жарко. Какие у тебя планы?
— Наверное, лягу обратно и посплю до полудня. Потом Сара вроде как хотела пойти на пляж.
Он убирает руку со спинки кресла. Мой взгляд блуждает вдоль его тела, пока он встает. Перед уходом он смотрит на меня.
— Ты рассказала Саре, что мы целовались?
— Нет. А мы храним это в секрете от них?
— Нет, — отвечает он. — Просто мне интересно, рассказала ты ей или нет. Я не знал, станет ли Маркос поднимать сегодня эту тему. Хотел, чтобы наши версии событий совпадали.
— Я не рассказала ей.
Он кивает и идет к перилам.
— Я не против, если ты расскажешь. Я не поэтому спросил.
— Перестань беспокоиться о моих чувствах, Самсон.
Он смахивает волосы со лба.
— Тут я бессилен.
Он неторопливо пятится назад.
— Что ты делаешь? Опять собираешься прыгать?
— Тут недалеко. Я справлюсь.
Я закатываю глаза.
— Все еще спят. Спустись вниз и выйди через дверь, пока руку не сломал.
Он осматривает покрытый кровью локоть.
— Да, наверное, лучше так.
Я встаю и иду вместе с ним в свою спальню. Мы уже подходим к двери, когда он останавливается и смотрит на портрет матери Терезы на комоде.
— Ты католичка?
— Нет. Просто странным образом сентиментальна.
— Я бы не подумал, что ты сентиментальна.
— Потому я и сказала, что странным образом.
Он смеется и выходит за мной из комнаты. Спустившись к подножию лестницы, мы оба замираем.
На кухне возле кофеварки стоит мой отец. Устремляет взгляд к лестнице и видит нас с Самсоном. Я вдруг чувствую себя ребенком, которого поймали на лжи. Мне никогда еще не приходилось испытывать на себе родительское наказание. Мать для этого уделяла мне слишком мало внимания, поэтому я не знаю, что сейчас будет. Я немного нервничаю, потому что вид у отца недовольный. Он смотрит мимо меня на Самсона.
— Да, это не нормально, — говорит отец.
Самсон делает шаг вперед и выставляет перед собой руки для защиты.
— Я не ночевал здесь. Не бейте меня больше, пожалуйста.
Отец смотрит на меня в ожидании объяснений.
— Он пришел пятнадцать минут назад. Мы наблюдали рассвет на балконе.
Отец снова сосредотачивает внимание на Самсоне.
— Я пробыл на кухне гораздо дольше пятнадцати минут. Если ты пришел пятнадцать минут назад, то как попал в дом?
Самсон почесывает шею у затылка.
— Я... эээ… прыгнул? — Он поднимает руку, чтобы показать отцу окровавленный локоть. — Еле справился.
Отец с минуту смотрит на него и качает головой.
— Придурок, — бормочет он. Затем наполнят свою кружку и спрашивает: — Кто-нибудь хочет кофе?
О. А он быстро отошел.
— Нет, спасибо, — благодарит Самсон, направляясь к двери, и смотрит на меня. — Увидимся?
Я киваю, и Самсон приподнимает бровь, многозначительно на меня глядя. Я улыбаюсь и еще какое-то время после его ухода смотрю на дверь. Отец прокашливается, возвращая меня в реальность. Я смотрю на него в надежде, что разговор окончен.
— Я не откажусь от кофе, — говорю я, пытаясь отвлечь его внимание.