— Между прочим, это была моя еда, — процедила девушка, брезгливо стряхивая с покрывала крошки, — и мне тут еще спать. Так что будь добр — перестань мусорить.
Корвин фыркнул и устроился поудобней, с интересом поглядывая на Элли.
— А то — что? — голос у некроманта был хриплый, надтреснутый; сам он выглядел неважно — на первый взгляд был цел и здоров, но выражение его глаз как-то неуловимо изменилось, и эта перемена не ускользнула от Элли. — Я и забыл, что теперь ты великий вершитель судеб.
— Позову охрану, и тебя уведут обратно, — бросила девушка, отворачиваясь к окну.
— А я их убью, — некромант зевнул и добродушно улыбнулся, почесывая заросший подбородок. — А потом как следует накажу и тебя.
— Накажешь? — Элли почувствовала, как внутри нее поднимается волна плохо сдерживаемого гнева. Вопреки всякому здравому смыслу некромант продолжал считать себя хозяином положения. А ведь в ее власти было убить его; отомстить за все пытки, за все унижения и лишения, которые девушка испытывала по вине этого человека. Всего одно ее слово — и его вздернут на виселице, а Элли будет стоять в первом ряду и улыбаться.
Корвин скосил на нее взгляд и торопливо закинул в рот последний кусочек хлеба; пошевелил носком сапога и нехотя принялся их расшнуровывать. За ботинками настала очередь куртки, которую мужчина не глядя швырнул на стул.
— Раз уж ты все равно решила меня повесить, то я хотя бы посплю напоследок, — Корвин лениво взбил подушку и, прищурившись, посмотрел на девушку. — Сделай одолжение — пусть моя казнь не будет публичной.
— Вот еще… какая казнь? — разозлилась Элли. — Никто тебя не будет вешать.
— Да? — Корвин приподнялся на локте, с деланным интересом смотря на нее. — Ты уже все решила?
— Не все, — она покачала головой и подсела на кровать, невидящим взглядом глядя в окно. — Ты плохой человек…
— Избавь меня от нотаций, — комично взвыл Корвин, — давай перейдем к той части, где ты объявляешь о моей неприкосновенности на этих чертовых землях.
Элли кисло улыбнулась и лишь качнула головой. Она долго думала и пришла к выводу, что ей, в общем-то, нечего предложить ренегатам, а злодеяния некроманта настолько чудовищны, что даже знай Элли, как построить атомную станцию, это бы не спасло ее хозяина.
— Всех моих знаний не хватит, чтобы оправдать тебя, — испытывая укол злорадства, ответила девушка. — И, честно говоря, я не вижу во всем этом смысла.
Корвин напрягся и уже гораздо внимательней смотрел на свою собеседницу. А Элли, сидя спиной к некроманту, продолжала излагать свои мысли.
— Во-первых, ты очень плохой человек. Во-вторых, ты плохо со мной обращался. В третьих, мне больше не нужна твоя помощь, — Корвин не мог видеть лица Элли, иначе бы его неприятно поразила садистская усмешка, с которой девушка перечисляла свои доводы, — в четвертых, ты мне никогда особо не нравился.
— Вот как, — Корвин кашлянул и устало потер лоб. — Видимо, я сильно ошибся насчет тебя.
— Ошибся? — Элли чуть обернулась, бросая на некроманта уничтожающий взгляд. — А как я могу относиться к тебе иначе после всего случившегося?
— Женщины, женщины, корень зла и inima diavolului, — сокрушенно проговорил Корвин, — вы непостоянны, обидчивы, мелочны и, вдобавок ко всему, глупы. Ах да, еще и недальновидны. Нелогичны, нерациональны. Ваше сердце — вот то, что заглушает ваш слабый голос разума. Umplut de lacrimi ochii şi inima ta cere răzbunare, fată frumoasă.
— Ну спасибо, — обиделась Элли и добавила на польском, — шовинист.
— Кто?
— Старый дурак, — огрызнулась девушка. — Во всяком случае, рассуждаешь ты именно так.
— Для тебя я, пожалуй, и вправду старик, — согласился Корвин. — Но ведь твое решение действительно продиктовано вовсе не голосом разума.
— Я вообще ни слова не сказала о своем решении, — разозлилась Элли, резко оборачиваясь. — Я лишь сказала, что мне на самом деле очень не хочется это делать.
Корвин оставался серьезен, и Элли была вынуждена продолжить.
— Тебя не помилуют. Я не знаю, почему чисторожденные развязали эту войну, но ты по уши в дерьме.
— А может быть ее еще и единолично я развязал? — тускло спросил некромант.
Элли уже была готова ответить утвердительно, но вовремя прикусила язык. Ей понадобилось совсем немного настойчивости, чтобы Дерек в подробностях рассказал историю своей вражды с некромантом. Ахая и сокрушенно качая головой, Элли так и не могла поверить в портрет, который рисовал ей мужчина. Чудовищно, безо всякого раскаяния убить свою мать? А потом, спустя много-много лет — родную сестру? Здесь, в Ларкете, за Корвином закрепилась репутация безумного жнеца, машины убийств, который ни перед чем не останавливался. И все же что-то мешало Элли полностью поверить в слова Дерека. Его собственное с ней обращение: конечно, он пытал ее. Но потом… Он даже дважды спас ей жизнь, один раз собираясь пожертвовать собственной. Об этом случае Элли предпочитала не вспоминать.
— Меня это не касается, — она постаралась придать голосу твердость. — Когда ты собирался перейти Провал, у тебя был какой-то план.
— Был, но он немного… провалился, — Корвин раздраженно ударил кулаком по покрывалу.
— Значит, нам надо придумать другой.
— Нам? О, неужели… а как же «ты мне больше не нужен»? — передразнил ее некромант.
От досады Элли скрипнула зубами. Если и был во всей вселенной человек, которого она ненавидела — сейчас он сидел позади нее.
— Погорячилась. Без тебя мне не вернуться домой.
— А как же милый Дерек? — Корвин перекатился на живот и подпер подбородок кулаком. — Отказался помогать?
— Перестань, — Элли глубоко вздохнула. — Я все-таки не полная идиотка…
— Да неужели? — некромант притворно изумился, и Элли сильно захотелось его ударить, наплевав на все последствия.
— Тут что-то не так, — она понизила голос, опасаясь, что их могут подслушивать. — Мне что-то не договаривают.
— Такая новость, — шепотом вторил ей мужчина, закатывая глаза.
— Не перебивай, — прошипела девушка. — Люди не меняются; когда человек вдруг получает доступ к неизвестным ему знаниям, он в первую очередь будет пытаться применить их для создания оружия. На случай самообороны или нападения. Так бы поступили в моем мире, а люди везде одинаковы. Но я не увидела в этом музее даже ржавого меча. Только всякий хлам и макулатура… Да и кому это нужно? В моем мире разные государства борются за различные ресурсы, а тут мне даже и намека не дали, что существует хоть какой-то постоянный обмен!
— Очень хорошо, что ты сама до этого додумалась, — шепотом пробормотал Корвин. Его напускная веселость испарилась в мгновении ока. — Если бы я просто рассказал тебе это, ты бы не поверила мне, послушав этого…
— Да, ты явно проигрываешь на его фоне, — хмыкнула Элли, а некромант тут же взъелся.
— Это еще почему?
— О, это невозможно объяснить словами, — Элли лукаво улыбнулась, но Корвин, кажется, принял ее слова на свой счет.
— Я вижу, ты прекрасно подружилась с… этим человеком, — он вновь перекатился на спину, закинув руки за голову.
— Нет, но я не думаю, что он знает…
— Он сын главы совета, — отрезал Корвин, — он все прекрасно знает. Перестань выгораживать этого ублюдка.
— Дерек говорил, что вы ненавидите друг друга, но …
— А мой старший братец не говорил тебе почему? — Корвин резким движением сел на постели и с досадливой гримасой посмотрел на опешившую девушку. — О, да он даже не упоминал, что мы братья. Вот так номер.
— Вы… совсем не похожи, — сквозь сжатые зубы выдохнула девушка.
— В нашем старом обществе было более чем фривольное отношение к супружеским клятвам, — невесело усмехнулся Корвин. — Вы так подружились, а он забыл сказать, что мечтает убить своего брата.
— Получается, ты убил его мать? — растерянно переспросила Элли.
— Люблю убивать, — Корвин виновато развел руками. — День прожит зря, если я не лишил кого-то жизни.