- Пойдём же. Или у тебя есть дела поинтереснее?
Он закрыл глаза. Салли показалось, что он дрожит.
- Нет, нету.
- Тогда идём.
Салли повела его в «Петушка», маленький, мрачный паб на маленькой, мрачной улочке. Здешний трактирщик, Тоби, прежде был боксёром – невысокий и коренастый, с мышцами, что понемногу заплывали жирком. У него была бульдожья шея, а нос ломали не меньше трёх раз. Тоби мало говорил и никогда не улыбался. Кажется, ничто, ни хорошее, ни дурное, просто не могло его достаточно впечатлить.
Трактирщик жил на втором этаже своего заведения и сдавал несколько комнат на третьем уличным пташкам и их клиентам. Здесь вам не грозило попасться властям – приходской констебль был слишком ленив, а ищейки с Боу-стрит любят дичь покрупнее. Главное ставь им время от времени выпивку, и они будут смотреть сквозь пальцы. Все знали, что доходные дома такого рода были по всему Хеймаркету, а девушек, вроде Салли здесь больше, чем камней на мостовой, на которую они выходили каждую ночь.
Салли втащила Колючего в паб и прошла к стойке.
- Привет, Тоби. Есть свободная комната?
- Задняя на третьем, – буркнул он.
Салли посмотрела на Колючего и подняла бровь. Тот выложил шиллинг, и Тоби немедленно поменял его на ключ, который вручил девушке. Салли подмигнула ему в знак благодарности.
Взяв сальную свечу, девушка повела Колючего в тёмную, затянутую паутиной комнату за общим залом. Там была дверь в заднюю гостиную, что почти не использовали, и чёрный ход на улицу, который был всегда заперт. Проходя здесь, они ощущали вонь мусора, скопившегося в переулке за «Петушком», и слышали бегающих и ссорящихся крыс.
Салли и Колючий прошли четыре винтовых лестничных пролёта.
- Ступай осторожно, – предупредила девушка, зная, что ступени голые, скользкие и неровные, – и не наваливайся на перила, они давно гнилые. Раз толкнёшь – и прощай.
В задней комнате на третьем этаже не было ничего, кроме скудно застеленной кровати, на которой с трудом могли уместиться двое, треснутого умывальника на деревянной подставке да стула, у которого не хватало ножки. Всё было покрыто густым слоем грязи, а в камине со ржавой решёткой уже давно не разводили огня.
Салли поставила свечу на умывальник и повесила широкополый капор на крючок. Жёлтые цветы и скачущие канарейки на нём в этой комнате выглядели лучом света. Девушка вынула шпильки из волос и сложила их на умывальник – целее будут; она вечно их теряла. Каштановые волосы рассыпались по плечам – длинные и вьющиеся спереди и по бокам, как у модниц, что рисуют на витринах – таких, белокожих, с прямыми носиками и изящно поджатыми губками. У Салли было смуглое лицо, вздёрнутый нос, а когда она улыбалась, было видно, что у неё не хватает зуба. Но она была довольна своим лицом. Девушка на многое способна, если у неё найдётся немного хитрости и пара блестящих карих глаз.
Повернувшись в Колючему, она обнаружила, что он неуверенно пятится к дверям. Салли ухватила его за руку.
- А за что же платил, Колючий? Я не нравлюсь тебе?
- Я…. Да, но… – он сглотнул, – просто я уже давно…
- Тогда сейчас самое время, не сомневайся, – она улыбнулась и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его.
Поначалу было непросто. Салли сделала всё, что могла, чтобы подбодрить Колючего – он явно в этом нуждался. Наконец, его тело проснулось, и он набросился на девушку с жадностью. Если у него и есть супруга, она явно пренебрегает своим долгом. Салли удивляло, как некоторые жёны сначала обдают мужей холодом, а потом обвиняют в том, что они ходят к девицам вроде неё. Салли была невысокого мнения о «респектабельных» женщинах, но она мало их знала, так что понимала, что не ей судить.
Когда Колючий скорее всего не заметил бы, она сунула руку в карман его сюртука. Её нравилось воровать какую-нибудь мелочь у каждого клиента, что она подцепляла. Это было нечто вроде игры – но в остальном она вела себя по-деловому. Порой, особенно если мужчина ей не нравился, она пыталась стащить что-нибудь ценное – часы или булавку для галстука. Но это всегда рискованно – если он заметит, то может потащить к судье, как бы это не было неловко для него самого. Так что обычно Салли ограничивалась платками, за которые на Филд-лейн можно было выручить несколько пенсов.
Она нащупала платок Колючего и вытянула из кармана. Это было не так просто – она лежала на спине, он был сверху, но у Салли хватало опыта. Она ловко свернула добычу, спрятала под себя, где и продержала, пока он не закончил.
После всего Колючий смущенно мямлил и неловко благодарил. Пока он приводил себя в порядок, Салли украдкой попробовала монеты на зуб. Кажется, этот не из тех, кто может её надуть, но осторожность не помешает. Убедившись, что обмана нет, она спрятала деньги в потайной карман под юбкой, а пока он не смотрел, туда же отправился и платок. Наконец, девушка оправила платье, надела капор и пошла к дверям.