— Что не так? — спрашивает он, когда ложится напротив моей промежности и закидывает мои ноги себе на плечи, а затем проводит руками по бедрам.
— Ничего. Просто никто еще не обращал на нее такого пристального внимания.
Он хмыкает и большими пальцами раздвигает мои половые губы.
— Мужчина лакомится киской, Афина. Не трать своего времени на того, кто этого не делает.
Мое сердце сжимается в груди от этого упоминания. Чем бы мы здесь не занимались, это только на короткий срок. Я знаю это. Но я не могу расстраиваться из-за этого. Потому что это я решила уехать в Лос-Анджелес.
Я не успеваю ему ответить, потому что он обхватывает губами мой клитор. Мои бедра взлетает вверх, и я зажимаю ими его лицо, потому что это по-тря-са-ю-ще. Святые угодники!
Его одобрительные стоны приглушены, потому что я продолжаю все сильнее сдавливать его голову. Ромео просовывает руки под мою задницу, притягивая меня ближе, и удерживая так, чтобы он мог продолжить пировать. Это единственный способ описать то, что он делает.
— Блядь!
Он хихикает и продолжает облизывать меня до полного забытья. Ромео скользит в меня одним пальцем, и начинает двигать им, доводя меня до края, и заставляя хныкать, когда я чувствую, что готова взорваться. Когда он добавляет второй палец, я кончаю.
— Рид!
Он издает свое «угу», но ни на секунду не отрывается от меня.
После того, что кажется вечностью блаженства, все мое тело обмякает. Рид отстраняется и, ухмыляясь, вытирает губы.
— Ты такая чертовски сладкая. Мог бы делать это всю ночь.
Моя плоть все еще чувствительна и покалывает, так что я просто ворчу в ответ, заставляя его смеяться. Я смотрю вниз и вижу, как он гладит свой толстый член.
— Мне нужно трахнуть тебя прямо сейчас. Ты готова к этому?
— Думаю, да.
Он указывает на прикроватную тумбочку.
— Подай мне презерватив.
Я поворачиваюсь, но не могу дотянуться.
— Поторопись, иначе я снова кончу на твои прелестные сиськи.
Наконец-то, я хватаю один и бросаю ему. Он выглядит очень сексуально, когда рвет упаковку и надевает резинку. Руками он сжимает мои бедра, широко раздвигая их, но когда медленно толкается в меня, его взгляд прикован к моему лицу.
— Твоя маленькая мокрая киска идеальна.
Никто еще никогда не говорил мне таких грубых вещей. Но мне нравится.
Это все кажется неправильным, но в хорошем смысле.
Ромео
Я не могу насытиться этой девушкой.
Она насухо выдоила меня в душе, но проведя несколько минут, уткнувшись лицом в ее киску, я снова готов кончить. Наши взгляды встречаются. Она слегка вздрагивает, когда я проталкиваюсь внутрь. Медленно и уверенно, не останавливаясь. Я отстраняюсь, и она приподнимает таз, прося еще.
— Тебе это нравится?
— Черт, да.
— Ты начинаешь ругаться, когда тебя трахают.
Она улыбается и протягивает ко мне руки. Как я могу сказать «нет» этим милым объятиям? Я опускаюсь на нее, осторожно, чтобы не раздавить и немного поднимаю за задницу, продолжая медленно и глубоко двигаться.
— Я хочу видеть, как ты кончаешь.
Она скулит и стонет. Ее тело дрожит, а грудь заливает густой румянец. Мне снова хочется взять в рот один из ее сосков, но я не шутил насчет того, что хочу увидеть, как она кончает. Как Афина теряет контроль над своим телом. Как только я начинаю двигаться быстрее и сильнее, она взрывается, и я следую прямо за ней.
По какой-то причине я не могу перестать целовать ее, и она целует меня в ответ так же яростно. Наши лбы соприкасаются, и я смотрю ей прямо в глаза.
Я чувствую, как что-то екает у меня в груди и отстраняюсь. Стряхиваю это ощущение.
— Рид?
Нежными ладонями она проводит вверх и вниз по моей спине, отвлекая меня.
— Детка, я должен выбросить резинку.
Она протягивает руку к моему лицу и еще раз целует меня, а потом отпускает.
Когда я, спотыкаясь, возвращаюсь из ванной, она одета в ту же самую клубную футболку, которой я дал ей, чтобы спать прошлой ночью.
— Сегодня я хочу, чтобы ты была голой.
Она кривит губы в ухмылке, и хватает подол футболки пальцами, то медленно приподнимая ее, то опуская.
— Не играй со мной, Пирожочек.
— Я не играю.
— Да, играешь. Ложись в постель.
— Мне нужно воспользоваться ванной комнатой.
Ждать ее — сущая пытка, хотя, наверное, и пяти минут не прошло. Когда Афина, наконец, появляется, она занята тем, что заплетает свои волосы в две длинные косы.