Выбрать главу

— Чтоб я знала.

Но они снова не отступили. Снова, держась за руки, они стали медленно приближаться к черному алтарю, так похожему на саркофаг… На саркофаг? Нет. Его грани и углы словно расплывались, меняя положение и форму. Это было нечто иное, нежели обычный куб. Это было нечто большее, чем обычный куб. Это было…

Неожиданно Граймс понял, что это такое. Это был тессеракт. И еще он понял, что больше никогда не сможет вернуться в этот мир. Дважды до нынешнего дня он оказывался на Кинсолвинге. С каждым разом крепли узы, связывающие его с этой планетой. Какие бы силы не правили ею, он все сильнее чувствовал их, сливался с ними.

А теперь это произошло в третий раз.

— Джон! — голос Сони звучал словно издалека. — Джон !

Он сжал правую руку, но больше не ощущал в своей ладони тепла ее руки.

— Джон…

Теперь это был лишь замирающий шепот.

— Джон…

— Гхм…

Просыпаться не хотелось. Полностью проснуться означало в полной мере насладиться мучительной головной болью. Его глаза были плотно зажмурены. Ощущение было такое, словно множество мелких вонючих тварей затеяли у него во рту какой-то непонятный кавардак.

— ДЖОН!!!

«Чтоб ее разорвало, эту женщину», — подумал он.

— ДЖОН!!!

Теперь она начала его тормошить.

Он вслепую ткнул кулаком, почувствовал, что ударил во что-то мягкое, и услышал приглушенный возглас боли.

— Никогда не прикасайся к офицеру, — отчеканил он. — Это запр… щено уставом.

— Ты… Ты ударил меня. Ты животное.

— Сама виновата.

— Просыпайся, будь ты проклят!

Он с трудом разлепил веки и сквозь туман уставился на толстую женщину не первой молодости в поношенном халате, которая с ненавистью взирала на него сверху вниз.

«Кто ты такая? — безмолвно вопрошал он. — Кто ты такая?»

В его одурманенном мозгу мелькнуло воспоминание о ком-то стройном, ухоженном и элегантном. Но тогда…

«Где я? Кто я?»

— У тебя еще масса дел, — женщина говорила неприятным ноющим тоном. — Отдирай от койки свою мерзкую тушу и займись хоть чем-нибудь. Что до меня, то я пошла завтракать — если не хочешь, можешь не присоединяться.

«Кому-кому, а тебе бы поголодать не помешало».

— Кофе.

— Что значит «кофе»? Где твоя вежливость?

— Кофе, пожалуйста .

Женщина вышла, и он выкатился из мятой кровати. Он с отвращением взглянул на свое отвисшее пивное брюшко, потом поднялся на ноги и нетвердыми шагами направился в ванную. Откуда эта слабость, почему к горлу подступает тошнота? Каждое движение вызывало внутренний протест, словно тело стремилось окончательно превратиться во что-то аморфное и нефункциональное. Все это было неправильно. До сих пор он чрезвычайно гордился своей отличной формой.

Он встал под душ, и в голове понемногу начало проясняться. У коммандера Джона Граймса, Командующего Базой на Зетланде, начинался еще один обычный унылый день.

Если вы спросите, зачем Федерации нужна Зетландская База, вам толком никто не ответит. Когда-то давным-давно эта планета действительно имела стратегическое значение — пока сохранялась угроза вооруженного конфликта между Федерацией и Шаарской Империей. Однако Данзеноргский Договор, условия которого уважали обе стороны, четко разграничил сферы влияния. Конечно, в Галактике обитали и другие расы, которые уже освоили межзвездные перелеты и не подчинялись ни Федерации, ни Империи. Но их миры находились на расстоянии многих и многих световых лет от Зетланда, а торговые пути проходили вдали от этой планеты.

На Зетланде находилась База. Она находилась здесь всегда и должна была находиться всегда, ибо карманы налогоплательщиков бездонны. Здесь был космопорт и то, что на нем обычно располагается — вернее, нечто вроде космопорта. Было нечто вроде ремонтной баз базы. Был маяк Карлотти — если бы его не было, навигационная сеть в данном секторе не понесла бы ровно никакого ущерба — и ретрансляционная станция. Всю эту систему в ее нынешнем виде могла вполне обслуживать небольшая команда рядовых и старшин под началом какого-нибудь младшего лейтенанта. Но командующий базой должен уметь приготовить яичницу на донце собственной фуражки. Для командующего такой базой, как Зетландская, эта должность была проходным пунктом — по пути наверх или по пути вниз.

Коммандеру Джону Граймсу путь наверх не грозил.

Он был вынужден регулярно готовить яичницу в своей фуражке. Видимо, поэтому в уголках его рта виднелись крошки яичного желтка, а на лацкане кителя красовалось желточное пятно. Женщина-срочница, его личный водитель, поджидавшая его в наземном автомобиле, который был припаркован перед бунгало командующего, глядела на своего командира с нескрываемым презрением. Еще бы, ей пришлось ждать целых двадцать минут. Она с видимым нежеланием выбралась из кабины — Граймс отметил, что ее толстые ноги покрывает растительность, которую трудно назвать легким пушком — и отсалютовала, причем ее жест вполне подходил под статью «оскорбление действием». Граймс ответил соответственно. Водитель распахнула перед ним дверцу. Приземлившись на заднее сидение, он дежурно поблагодарил девушку, та вернулась в свое кресло, неуклюже передернула тумблеры, и машина словно нехотя, поползла вперед.

До военного космопорта было рукой подать. Пожалуй, стоило ходить на службу пешком, а не пользоваться машиной — такие прогулки были бы весьма полезны. Эта мысль посещала Граймса не раз и не два. Однако благие намерения так и остались намерениями. Он безучастно смотрел в пыльное стекло. Изо дня в день он наблюдал одну и ту же картину. Плоские поля, по которым разбросаны приземистые фермерские домики… Гусеничные машины, которые флегматично ползают по грязи, высевая, удобряя и собирая протеиновые орехи… Эти орехи были единственным товаром, который экспортировался с Зетланда — в самые нищие миры, откуда вывозить было просто нечего. Потом впереди показалась база — административные здания, казармы и диспетчерская вышка и маяк Карлотти, гигантское скособоченное яйцо, медленно вращающееся вокруг своей оси.

Машина проехала по бетонированной площадке и нырнула в ангар у подножия вышки. Девушка выкарабкалась наружу, продемонстрировав полное отсутствие грации, и открыла Граймсу дверцу.

— Благодарю Вас, — буркнул коммандер, вылезая из салона.

— Всегда пожалуйста, сэр, — сладко пропела она.

«Нахальная сука», — c отвращением подумал Граймс.

Теперь предстояло подняться на верхний этаж башни, но, вопреки обыкновению, он не стал вызывать лифт и пошел пешком. Он совсем потерял форму — эта мысль терзала его с самого утра. Сперва он бодро перешагивал через ступеньку, но вскоре был вынужден сбавить прыть. К тому моменту, как перед ним возникла дверь с потускневшей от времени позолоченной надписью «КОМАНДУЮЩИЙ БАЗОЙ», Граймс взмок и едва переводил дух, а сердце было готово выскочить.

Граймс вошел в приемную. Мичман Мэвис Дэвис, его секретарша, поднялась из-за стола — высокая, плоскогрудая, слишком старая для того, чтобы носить звание младшего офицера. Но она превосходно справлялась с обязанностями и, кроме того, была одной из немногих обитателей этого мира, кто вызывал у Граймса искреннюю симпатию.