Портнягин скупо улыбнулся, но промолчал, вытащил сигареты и закурил.
— Вчера она с Цыганковым время проводила, — услужливо засмеялся Колотушкин.
— А где сегодня Цыганков? — поинтересовался Костя. — Надо бы начинать ремонт его комбайна. Попов говорил…
— И верно! — Сашка посмотрел на часы. — Половина девятого, а хозяина нашего нет… Сходить, поискать.
Он встал и пошел в мастерскую. Не успел Портнягин с парнями поставить на место отбойный битер, как Сашка вернулся.
— Слышь, Коля! — крикнул он. — Пойди посмотри, как Верка плачет о тебе. Сидит с Ваней Цыганковым и — улыбки, глазки, шуры-муры. Смотреть завидно!
«Не может быть», — побагровел Портнягин. Его словно кто ударил в грудь — сердце прыгнуло и понеслось скачками. Он вспомнил, что и вчера Вера приходила в столовую с Цыганковым. Вспомнил он и позавчерашний намек Сашки на какие-то прошлые отношения Веры с Цыганковым, вчера даже хотел спросить его об этом, но потом раздумал: расспрашивать постороннего человека, пусть даже друга, о какой-то неизвестной ему стороне жизни жены было стыдно.
— Пускай, — делая беззаботное лицо, сказал он Сашке. — Была охота смотреть!
— А я пойду взгляну. Интересно! — весело, с нетерпением крикнул Колотушкин, радуясь случаю, и побежал со всех ног, размахивая руками.
Портнягин работал, а мысли его были на складе, у Веры. «Неужели переметнулась?» Он верил и не верил этому. Хотя почему бы и не поверить, она человек свободный, Цыганков холостяк, чем не пара?
И сколько Портнягин ни убеждал себя, что ему на это наплевать, Вера не выходила у него из головы, ушло утреннее желание встретиться, росло озлобление против нее, против Цыганкова.
Колотушкин так же поспешно прибежал обратно.
— Видел! — вскричал он, похохатывая. — И Верку, и Цыганкова!.. Сидит Ваня в складе, развалился, как пан. Хотел меня на крючок подцепить. Чего говорит, слесарей задерживаешь, у твоего комбайна их сегодня видел. Ну я ему ответил!
И Колотушкин громко захохотал, победно поглядывая на друзей.
Сашка с Костей настороженно переглянулись. Портнягин понял, откуда у него появился новый аккумулятор. Он отозвал их в сторону, спросил, понизив голос:
— Аккумулятор у Колотушкина сняли?
Сашка беспечно махнул рукой:
— Брось расстраиваться! К чему эти громкие слова: сняли. Не сняли, а переменили.
— Неловко как-то, — запротестовал Портнягин. — Вместе работаем, и такое дело…
— Я ему говорил, — Костя кивнул на Сашку. — Да разве его переубедишь?
Сашка, взглянув на Костю, покачал укоризненно головой.
— Не переживай! — сказал он Портнягину, — Борьке все равно стоять. Так пусть стоит со старым аккумулятором. Зато ты будешь вкалывать без оглядки да вспоминать добрым словом своего верного друга Сашку Шамина.
Но на этот раз история с аккумулятором пришлась не по душе Портнягину. Было бы лучше вернуть аккумулятор Колотушкину, но тогда обидится Сашка: он так много сделал для него за эти дни. Но и Колотушкина обижать не хотелось: пусть он и не передовой комбайнер, а все же — вместе работаем, на одних полях… Хотя по правде сказать, он, Портнягин, больше имеет прав на новый аккумулятор.
«Фу ты, черт, как нехорошо получается!» — подумал он.
Сашка, видя нерешительность на лице Портнягина, ткнул его кулаком в живот и сказал:
— Для тебя стараюсь, чертяка! Чтобы ты не осрамил нашей дружбы, доказал этим Поповым, Цыганковым и Колотушкиным…
— Чего-чего? — заинтересованно вмешался Колотушкин, услышав свою фамилию.
— Киляй отсюда! — крикнул ему Сашка и пошел к забору, сел в тени.
Вскоре появившийся Цыганков увел слесарей к своему комбайну.
Портнягин сделал вид, что увлечен работой, постарался не заметить Цыганкова.
Когда его позвали к Попову, он пошел, не зная, зачем потребовался, и лишь увидев Веру, все понял. «Значит, решила сжечь за собой мосты. Ну что ж!»
— Слушаю вас, Гаврил Зотеевич, — с наигранной беспечностью обратился он к Попову.
Тот расправил усы, ткнул кулаком по направлению Веры:
— Вот она говорит, ты подшипник у ней со склада упёр. Верно это?
— Что вы, Гаврил Зотеевич! — Портнягин изобразил возмущение. — В первый раз слышу. Поклеп какой-то!
Попов посмотрел снисходительно на Веру и отвернулся.
— Как же так, Николай! — изумилась Вера. — Ты же взял подшипник, почему отказываешься? Это же нечестно!
Она заволновалась, сняла очки, стала их протирать кончиком платка. Без очков она выглядела беспомощной и такой беззащитной, что у Портнягина шевельнулась к ней жалость.