- Неужели твоя любовь так быстро прошла? – спросила с обвинением, прежде чем дала условный знак обернуться. Раньше они не смущали друг друга, но и обстоятельства тогда были другими. Обернувшись к парню спиной, Астрид всё равно знала, что он продолжал наблюдать, касаясь взглядом ровного ряда позвонков, выступающих из-под кожи. – Нашел кого-то лучше меня?
- Мне кажется, или ты ревнуешь? – Эд не смог сдержать самодовольной улыбки, что Астрид почувствовала, как живое прикосновение. В ответ она вздохнула и закатила глаза, о чем парень догадывался, хотя не видел её лица. Они знали друг друга слишком давно и достаточно хорошо, чтобы предугадывать действия и слова, из-за чего скорее напоминали двух разведенных супруг, нежели бывших друзей. – Найти кого-то лучше тебя, Астрид, очень просто, но в точности похожего – невозможно.
- Почему же до сих пор никого не нашел? – хмыкнула, обернувшись через плечо, чтобы посмотреть на Эда, и одновременно застегивая ряд пуговиц на блузке. Конечно же, он смотрел на неё в упор, не отвернувшись, должно быть, ни на минуту. Её это не оскорбляло и по-прежнему не смущало. Наверное, всё же они были ближе, чем Астрид хотела в то верить. – Будь же с кем-то, кто лучше. Зачем тебе кто-то вроде меня? Будем честны друг с другом, ты с такой не справишься.
- С тобой до сих пор справлялся, - Эд тяжело вздохнул. Ещё год назад до того дурацкого признания это ещё было правдой, теперь же ему было сложно поверить в это. Теперь всё было настолько разительно иначе, что прошлое скорее напоминало сон, или же настоящее было всего лишь кошмаром? – Ты ведь понимаешь, что сама не даешь мне повода сдаваться? – парень наконец-то поднялся с кровати, чтобы обойти её и оказаться рядом с Астрид, с грохотом хлопнувшей дверцами шкафа.
- Ты не находишь мои отказы достаточно основательным поводом? Или же избегание? Может, я недостаточно убедительно тебя игнорировала? – она сложила руки на груди, когда он остановился напротив.
- Ты всё делаешь недостаточно убедительно. Иногда, кажется, ты отталкиваешь меня исключительно из упрямства, взявшего над тобой вверх, нежели из искреннего отвращения, в котором себя убедила, - его тон становился напористее и требовательнее, а голос громче, что пробуждало в Астрид привычное сопротивление против любого давления. – Наши отношения всегда выходили за рамки дружеских. Чего у нас не было – это признаний и поцелуев. Мы могли гулять, держась за руки, спать бок-о-бок в постелях друг друга, подолгу обниматься. Ты пускала слюни у меня на плече, когда засыпала прямо в такси, или же я держал твои волосы, пока тебя выворачивало наизнанку. Тебя не смущало сидеть у меня на коленях и обнимать за шею, если все места вокруг были заняты, или я мог класть голову тебе на ноги, если сидел рядом. Ты помогала обрабатывать раны на моем лице после дурацких драк, а я всегда проведывал тебя, когда ты болела. Неужели ты не помнишь этого? Или же намеренно хочешь забыть?
Астрид вдруг растерялась, чего не хотела дать понять парню. Тем не менее, Эд всё понял по глазам, по которым умел читать её нехитрые мысли. Непроницаемое лицо, но неуверенный взгляд. Он знал, что пошатнул уверенность девушки и дал повод засомневаться в прежних убеждениях, пустив в крепкой стене самообладания трещину.
Всё так и было. Эд ничего не придумывал, хоть и добавлял в её воспоминания новые краски. Слушая его горячечную речь, Астрид мысленно возвращалась к тем временам и наблюдала за ними обоими со стороны. Немой наблюдатель собственного прошлого, что впервые удалось увидеть с совсем иного ракурса. За считанные секунды привычное понимание происходящего вдруг резко изменилось. Почему она раньше не замечала, как мало, в сущности, невинно дружеского было в их дружбе? Почему это так тяжело было заметить раньше? И почему она за этим скучала?
Прежде Астрид искренне не находила в их отношениях ничего запредельного. Её бессознательное восприятие действительности было искренним. Эд казался ей таким же другом, как Ной и Эбби, но едва ли она замечала, что всегда вела с ним иначе. Похоже, Астрид позволяла себе больше, чем стоило. Подобная развязность и беспечность теперь стоили ей дружбы с парнем, но могла ли она вести себя иначе, если делала это неосознанно?
Ей ничего не стоило заявить, что он всё неправильно понял, чтобы свалить всю вину на него. Вот только присохший в нёбу язык не мог пошевелиться, чтобы это сделать. Очевидно ведь, что это она была не права. Это Астрид всё доселе понимала не так, в чем даже не могла себя оправдать. Девушка испытывала диссонанс, выбивший на время из колеи. Когда Эд замолчал, она не находила, что ответить. Поднявшийся в душе ураган обернулся против неё же. Астрид чувствовала, как он сокрушал внутри всё вместо того, чтобы выйти наружу жестокими словами и обрушиться на Эда.