- Никто его не держит. Эд волен делать со своей личной жизнью всё, что захочется. Меня это даже не касается, - Астрид начала спорить на счет этого, словно в остальном Эбби была права, и спорить не имело смысла. Единственное обвинение, что её задело, касалось Эда, но девушка того не заметила. Нервно усмехнулась, да и только. – Он сам не хочет меня отпускать. Я никогда не давала ему оснований думать, будто между нами может быть что-то большее, - она взяла чайную ложечку и начала помешивать остатки окончательно растаявшего мороженого.
- Поэтому, когда он пришел к тебе неделю назад, ты пошла с ним?
- Мы искали тебя, - ответила резко и громко. Когда Астрид подняла на подругу глаза, то встретилась с её изобличающим пронизывающим насквозь взглядом. Казалось, Эбби знала больше, и Астрид это не нравилось.
- Ты могла дать ему несколько адресов.
- Вряд ли с ним были бы так откровенны, как со мной, - Астрид на каждое обвинения находила оправдание, что Эбби не считала убедительным. – К тому же я не хотела, чтобы он ненароком узнал о Ральфе.
- Поэтому вы пошли прямиком к нему домой, - девушка сложила руки впереди себя. Астрид обреченно вздохнула. Эбби знала больше, чем она полагала. – Эд обо всем мне рассказал, прежде чем устроил допрос с пристрастием.
- Так сложились обстоятельства, – Астрид чувствовала себя загнанной в клетку. У неё не было злых намерений. Она всего лишь беспокоилась за подругу, в чем была уличена, как в преступлении. Эбби продолжала напирать. – Тем более, Эд не знает больше, чем ему следовало бы знать. Я ничего не рассказала.
- Ему было достаточно увиденого, чтобы сделать выводы. Эд предупредил меня, чтобы я больше не виделась с Ральфом, но, к счастью, это не беда. Ведь он сам больше не хочет меня видеть. За последнюю неделю он не ответил ни на один мой звонок, - в голосе девушки пробивались нотки раздражения и злости, между строк которых читалось и отчаяние. – Ты хотела помочь, но вместо этого перевернула всё с ног на голову. Иначе ведь не умеешь, да?
- Что с тобой, чёрт побери, не так? – Астрид хлопнула ладонью по столу. – Несколько дней в компании Одри, и ты готова обвинить меня во всех смертных грехах. Кажется, ты забыла, что это я твоя лучшая подруга, а не она, - упреки подруги стали невыносимыми. Девушка порядком устала защищаться, поскольку никогда не имела такой необходимости рядом с Эбби. Они всегда выгораживали друг друга, даже если не знали, в чем дело, но никогда не делали это друг перед другом. - Да, я не перезванивала несколько дней, потому что, если бы ты только удосужилась узнать, у меня самой были проблемы. Я несколько недель работала на отца, проводя почти весь день в офисе, поскольку была наказана. Джордж рассказал ему о дурацком фильме, о котором, кажется, знает уже полгорода. Он отправил его на всевозможные конкурсы и фестивали, но кроме того показал твоему брату, своим друзьям и чуть было не продемонстрировал моему отцу. Я всего лишь пыталась разобраться с этим.
- Почему тогда ты не пришла ко мне, чтобы мы разобрались с этим вместе, как делали всегда? – руки Эбби упали вниз. Она смотрела на подругу с отчаяньем, что в мгновенье ока охватило душу пламенем.
- Потому что… - Астрид впервые замешкалась. На этот вопрос у неё не находилось ответа. Она могла обнаружить его только где-то в закоулках подсознания – Эбби всё равно ничем не могла бы помочь, и справиться в одиночку было бы проще; она не испытывала необходимости посвящать подругу в обстоятельства происходящего; Астрид чувствовала, что они отдалились друг друга. – Я не знаю, - она сдалась, не предоставив девушке ни один из предполагаемых ответов, каждый из которых должен был равнозначно её ранить. – Всё стало слишком запутанно последние несколько дней.
- Как всегда, - Эбби снова надулась, демонстративно отвернув голову к окну, за которым по небу раскинулся пожар заката. Уходящее за горизонт солнце светило ярко, но через каких-то полчаса, не больше, на его месте должна была взобраться луна, что дожидалась своего часа, утопая в теплых ослепляющих лучах. – Ты снова свела всё к себе.