дадено.
Снова, то ли бадья, то ли круассаны, или стрелки на часах, и…
Блик позолоченной иконы, закутанный дымом свечей храм, бормотанье
близоруких, но верующих; пересечения вместе с транскрипцией низошли.
Бас выводит Блаженного Августина:
Боже, Творец вселенной, даруй мне силы усердно молиться.
Боже, через которого стремится быть все, что само бы по себе не было.
Боже, который не допускаешь погибнуть и тому, что само губит себя.
Боже, сотворивший из ничего этот мир.
Боже, который зла не творишь, но дозволяешь ему быть, чтобы оно не стало
еще злейшим.
Доктор:
Послушай, профессор, а ты и вправду веришь в Бога? Оглянись, посмотри
вокруг. Какие фигуры, какие лица! Ну, просто, «собранье насекомых», main big
pardon, Ал. Сергеевич. И ни одного, ну хотя бы с проблеском, или, если уж так
хочется, знáком, значком, значочком, значочечком божественного прикосновения.
С проблеском! И ни у кого шнурки не болтаются по земле, смотри. А знаешь,
профессор, ведь только такой достоин уважения и почтения, а в высшей степени,
так только такой лишь и достоин, который упадёт, наступив на свои собственные
шнурки – лишь только он останется вовеки незабываем, незыблем. Посмотри на
39
них: собранье… На самом деле, все эти «истинно, истинно» только риторические
фигуры. С арамейского так перевели.
Профессор:
А ты считаешь, что имеешь право на последнюю инстанцию: с проблеском, не с
проблеском? На абсолютную?..
Софи:
На относительную… Сотрясение воздуха, шум. Междометие!» – Софи стояла,
пока, и прислушивалась, как когда-то в трамвае к друзьинскому разговору и
Блаженному Августину.
Профессор:
Вопрос веры соблазнительный, особенно для человека, жаждущего видеть
невидимую грань. Ведь сказано же: "покуда не уверуете, не уразумеете"1
Доктор:
Хитрецы! Ух, хитре-ецы! Натянул на себя шкуру, и уже Иоанн, извините,
Креститель. А ты верь!
Профессор:
Не разумею, не разумею! А хочется…
Доктор:
Так ты, профессор, с чёрного входа! Поверь, уверуй, делов-то!.. и какие бездны,
в какие бездны проникает глаз тогда, будучи до этого слепым.
Доктору эти слова его ещё аукнутся.
Мои глаза, с которых спал налёт,
Всё глубже и всё глубже уходили
В высокий свет, который правда льёт…2
Орган вдруг грохнул и загудел так, что святые сошли с икон и пошли
маршировать:
Oh when the saint go marshing in…
Прихожане упали лицами и личиками на пол, забились. Как и положено биться
в судорогах юродивым. Заголосили женщины, вздымая руки горе (хорошо, хоть
не бросая чепчики).
Доктор:
– Пути познания недоступны по трём причинам: кретин отроду; завёл жену и
детей; живёт там, где, как говорится, Макар телят не пас…3
Профессор:
– Не забудьте взять в кавычки!
1Ис. 7:9
2 Данте.
3 Почти Данте.
40
Genealogia di Gesu Cristo figlio di Davide… - загудел вместе с органом,
выступивши вперёд, апостол Matteo (по-нашему Матфей), постукивая
тамбурмажором в такт Oh when the saint go marshing in…
Вступили свирели, иерехонские трубы, тамбурины, за органом остался Thomas
(по-нашему Фома), – все тоже: апостолы и святые, и, вместе с ними, «When the
saints go marching in».
…figlio di Abramo, – тамбурмажорил Matteo.
Oh
when
the
Saints
go
marching
in
,
-
контрапунктилхориоркестрсвятыхапостолов.
Свечи, будто сало, которое не положено есть евреям, на сковородке, шипели.
Некоторые поискрывали; искрами же сыпали на опустевшие, но не переставшие,
опустевши, мерцать оклады. Прихожане и клир под «Oh when the Saints go
marshing in» - восклицали:
Прости-и-и и помилуй, Го-о-спо-о-ди!
Matteo (по-нашему Матфей) голосил:
Abramo generό Isacco, Isacco generό Giacobbe…
Oh when the Saints go marching in
oh when the Saints go marching in, – продолжалхорсоркестром.
Matteo раскривлялся, совсем разошёлся. Изобразил праотцов: Авраама, Исаака
на лужайке, потом Лавана с овечками и дочками, и всех двенадцать патриархов,
nämlich, сыновей Иакова… роли жён Иаковых, nämlich, Лии, Рахили и Валлы,
исполняли девочки, в присутствии которых не только у Фридриха Карла
Вильгельма, но и у остальных присутствующих мужчин выступали слёзы… если
ещё кто помнит. Зелфу взялась отобразить наша прекраснозубая Софа (эх!