Но Феанор каждый раз старался гнать такие мысли в чащу леса. Туда откуда ночью доносятся страшные звуки, страшнее воя волков и рыка медведя.
Лесной житель взял тонкими пальцами прозрачный стакан и вгляделся в плавающие внутри чаинки.
Напиток имел синий цвет. Он снова угадал с пропорциями. Феанор был отменным травником и по совместительству лекарем чужих душ. А точнее, их болезней, расстройств и мучений. Он сам и не помнил как это началось. Но стоило ему помочь одному, как эта практика стала постоянной.
Слух о некоем эльфе целителе душ, пошел по всем ближайшим деревням. А сейчас уже и за черную черту. За сам разлом. Даже от туда, нет-нет, да приходили «пациенты». И злодеям иногда нужно выговориться, облегчить свои страдания. Глядишь, может и перестанут быть злодеями. Так думал наш Фенанор.
Он капнул из длинной пробирки желтую, вязкую смесь в стакан. И цвет тут же стал фиолетовым. Эльф довольно хмыкнул. Он поправил свой зеленый халат и сел в роскошное плетеное кресло.
Почему роскошное? Да потому что ему было больше двухсот лет, как и самому его хозяину. Это кресло начала вить его тетка, после рождения Феанора. Тогда такая была традиция у его племени. Не то что сейчас. Живут как хотят современные эльфы. Феанору совсем это не нравилось. И в знак протеста он ушел из славного города остроухих расположенного у самой границы черной черты.
Эльфы не боялись там жить. Они были нейтральны. Торговали и с теми и с теми. Пускали через свои поселения контрабанду и тех кто не мог пересечь границу. Для них все были равны.
На взгляд Феанора, они стали больше лесными разбойниками-торговцами. Которые умело лавировали между политикой и двумя огнями окружившими их леса и центральный город. Город, который терпеть не мог наш лекарь. Город, о котором у него осталось слишком много воспоминаний. Город, который некогда он покинул. И о котором не хотелось вспоминать.
Феанор качался в своем кресле и почти что погрузился в тягучий сон, как идеальную хрустальную тишину нарушил звук фонфар.
Лекаря передернуло и он выронил стакан. Тот ловко отскочил от стула и упал на пол.
Феанор выругался и поднялся, осматривая нанесенный ему незваным гостем урон. Осколки заполнили весь пол комнаты.
Эльф быстро достал помело и начал прибираться. Он уже догадывался кто это мог быть. Кто еще к нему может заявиться вот так? В его законный выходной, да под звуки десятки труб?
Когда уборка была завершена он нехотя открыл дверь и вышел на крыльцо в одних тапочках и халате. И его предчувствие не подвело. Это был он.
– ... да снизойдет на вас благодать солнца, лесные жители. Да будет всегда в здравии ваш скот и дети. Да... – глашатый поперхнулся или его кто-то ударил в бок. – Возрадуйтесь же, эльфы! Вас посетило его величество. Король – Харальд фон де Риц Щедроносный! – геральд продолжал выкрикивать разные титулы своего господина, пока лекарь осуждающе смотрел на то, что происходит у него перед домом.
Поляну заполняли десятки людей, лошадей и повозок. Возле беседки начинали возводить огромный шатер. И вся эта ужасная королевская «змея» все еще продолжала выползать из леса затаптывая идеальную траву перед домом Феанора.
Эльф побагровел и, не сдержавшись, заорал:
– Да что вы творите?! Это же лес! Нельзя сюда с лошадьми, повозками и десятком слуг! Вы читали вывеску на съезде сюда? Там зеленым по-древесному написано что, как и куда.
К эльфу подбежал один из придворных короля.
– Но это же король... он всегда так, милорд, – курносый парень с дурацкой прической пожал плечами.
– Где этот ваш король? Живо идем те к нему! Живо, – Феанора переполняла ярость. Еще чуть-чуть и он мог бы сорваться, что могло обернуться катастрофой для всех.
Подойдя к вычурным, покрытым золотом, носилкам эльф уставился на стражников преградивших ему путь.
Они с минуту буравили друг друга тяжелыми взглядами, пока из-за бархатных занавесок не раздался мягкий голос:
– Если это эльф, пустите его немедленного! Желаю его видеть, как он желает меня.