— Я поднял то, что мы называем Благодатью. Это один из наших даров, способность заставлять кого-то забывать. Ты хотела вспомнить, поэтому я поднял её.
— Ты должен называть это тем, чем оно является: траханьем мозгов, — сказала я, чувствуя себя определённо раздражённой. — Что ты там делал? Что я здесь делаю?
— Я был там, чтобы забрать тебя.
Я чуть не растаяла на полу и не просочилась сквозь сидение на пол, нуждаясь в чём-то твёрдом под собой. Я не собиралась задыхаться. У меня не было приступов паники с тех пор, как я была подростком и имела дело с попытками моей матери спасти меня от дьявола. Наверное, мама провалила эту миссию, потому что, судя по клыкам и склонности Разиэля к сосанию крови, я всё-таки отправилась к дьяволу. «Спокойно», — напомнила я себе. Шум моря успокоил бы меня, если бы я смогла сосредоточиться на нем, хоть на пару минут.
Опасность миновала, и я выпрямилась, собираясь с силами.
— А кем именно ты…
— Помолчи, и я расскажу тебе всё, что тебе нужно знать, — раздражённо сказал он. — Твоё время закончилось. Моя работа — собирать людей и перевозить их к следующему… этапу существования. Ты не должна была драться со мной. Никто не сопротивляется.
Я окоченела сильнее, чем когда лежала на мокром песке.
— Что я могу сказать, я дерусь со всеми, — мрачно сказала я.
— Я верю в это. Как бы ты ни раздражала меня, я всё ещё был уверен, что ты невиновна, и я…
— Зависит от того, как определять невиновность.
Он свирепо глянул на меня, и я умолкла.
— Я думал, что веду тебя в место… которое ты могла бы назвать раем. К сожалению, я ошибся, и в последнюю минуту я стал глупо сентиментальным и оттащил тебя назад.
— Из пасти ада, — подсказала я. — Моя святая мать была бы так рада.
На это он никак не отреагировал. Возможно, он знал всё о моей сумасшедшей матери. Наверное, он был её лучшим другом, будучи ангелом. Нет, он же был ещё и кровопийцей — она бы такой дружбы не допустила.
— Одним словом, да, — сказал он.
— Тогда, может быть, мне не стоит так сердиться на тебя, — я постаралась быть справедливой. Если он спас меня от вечного проклятия, значит, он заслужил свою благодарность: — А что было потом? Ты заболел?
Эта мысль вызвала у него отвращение.
— Мы не выносим огня. Точнее адский огонь, но мы не любим никакого рода пламя. Женщины здесь должны следить за свечами и огнём, когда они нам нужны. Я опалился, выдернув тебя обратно, и это отравило мою кровь. Он убил бы меня, если бы ты не попросила о помощи.
Для меня это было новостью.
— Неужели? Кого же я просила о помощи?
— Не знаю, я тогда был без сознания. Я думаю, ты просила Бога.
Учитывая, что у меня всегда были смешанные чувства по поводу существования Бога, я сомневалась в этом. Если Бог создал мою возрождённую мать, у него было очень неприятное чувство юмора.
— И Бог послал их? Люди, которые принесли тебя… перенесли нас сюда?
— Бог не вмешивается в повседневные дела. С тех пор, как была изобретена свобода воли. Но если ты попросила Бога о помощи, Азазель услышал бы тебя, и именно он пришёл за нами.
— Азазель, муж Сары? Сомневаюсь. Он ненавидит меня.
— Азазель никого не ненавидит. Хотя, если бы он услышал, как ты грубишь Саре…
— Я не была груба, я была завистлива, — сказала я. — Итак, они пришли, нашли нас и принесли сюда. Как?
Он отхлебнул вина, отвлекшись.
— Как?
— Знаешь, это займёт целую вечность, если ты сама ничего не поймёшь, — сказал он.
— Хорошо, я вне всякого сомнению сделаю выводы, и ты сможешь сказать мне, права я или нет. Я предполагаю, что ты… Боже, ты некто вроде ангела. Если ваша работа собирать души людей и перевозить их в другой мир, то это обычно работа ангелов, не так ли? По крайней мере, согласно иудео-христианской мифологии.
— Иудео-христианская мифология часто весьма точна. Ангелы также сопровождают души умерших в исламе и религии викингов.
— Так вот ты кто? Чёртов ангел? Вы все ангелы?
— Да.
Так или иначе, я ожидала большей дискуссии.
— Я тебе не верю, — решительно сказала я.
Он раздражённо вздохнул.
— Ты сама до этого додумалась.
Проблема была в том, что я действительно ему поверила. В каком-то безумном смысле всё это имело смысл. Это означало, что все мои слегка атеистические предположения были теперь выброшены в окно, и моя мать была права. Это угнетало даже больше, чем смерть.
— А как они перенесли нас сюда из леса? Они летели, не так ли?