Так же отдельного внимания удостоилась и круглая пластина, спаянная с плотью в центре груди. Довольно знакомая для меня комбинация артефакта и плоти, причем за примером далеко идти не приходилось.
Несмотря на всю силу Всевидящих Глаз, я не мог моментально распознать параметры предметов, но конкретно эту тройку точно не стоило недооценивать.
- Давно не виделись, Алькор, - вперив в меня багровое буркало, используя два других, Гун-Гун одновременно продолжал следить за группами Беспощадных и Повстанцев.
Лишённая губ пасть исказили речь Сектанта настолько, что я не мог отыскать в ней эмоций. Да и неподатливая, словно резиновая маска кожа лица, отлично скрывала мысли Вечного. Привычно переключившись на ауру, я планировал легко и быстро разобраться с проблемой, но в итоге натолкнулся на нечто вроде вязкой оболочки, в которой тонул мой взгляд.
По спине пробежался неприятный холодок. Потеряв возможность читать врага, я почувствовал себя слепым.
- Смотрю ты нашёл для меня новый трофей, - пусть в Форме Зверя это было нелегко, но я добавил в голос пренебрежения и подняв окутанную Распадом лапу, очертил когтем круг у своего виска, - жаль, что у тебя только один рог, для коллекции Система наверняка потребует пару.
Гун-Гун никогда не отличался терпением, чем я и попытался воспользоваться. Злость могла стать ключом к его ауре, и я отчасти оказался прав. На короткую секунду под слоем серой бесформенной мысы мне удалось почувствовать… предвкушение.
- О, не волнуйся, - аура Сектанта вновь стала плотной и непроницаемой, как и морда, - достаточно уничтожить твою душу, и проблема решится сама собой.
Та уверенность, с которой говорил Вечный мне совсем не понравились. Недавний Совет окончательно избавил меня от иллюзий о бессмертии. Да, тогда мне удалось избавиться от Проклятого лишь с помощью сил Единой Обители, но и это место навряд ли можно назвать простым.
Больше всего меня волновала Воронка за спиной Стального. Именно в ней Сабнак впервые обрёл плоть, причем на моих глазах. Мерзкое зрелище, но тогда я хотя бы видел и понимал, что именно происходит. Сейчас же я лишь улавливал пульсацию потоков Инфернальной Силы и даже не догадывался, что задумал враг.
Саму площадь покрывали сотни невидимых для обычного взгляда рун, что порождали и подпитывали малое подобие алого купола, что раньше накрывал всю Торгурию. Тот медленно уменьшался, видимо теряя энергию, но, если этот процесс не подтолкнуть, до Гун-Гуна добраться получится через час, а то и позже.
Это объясняло спокойствие Стального. Пробиться сквозь подобную защиту будет довольно сложно, по крайней мере, без соответствующих навыков. А вот в активе Беспощадных нужный мастер, судя по всему нашёлся.
Даже обладая Сродством с Тенью я едва не упустил тот момент, когда Алиаса провалилась на первый Слой Тени, оставив вместо себя клона. Причем тот был не жалким подобием девушки, а её полной копией. Даже с моим арсеналом было трудно заметить уловку. Девушка довольно быстро провалилась сквозь первые три слоя Тени, став практически невидимой для меня. Лишь сосредоточившись, я едва улавливал отблеск её Искры, но и это оказалось довольно внушительным результатом. Раньше разница в два слоя Тени полностью укрывала от моих Глаз, видимо те успели стать сильнее.
Стальной тем временем не спеша повёл плечами, сбрасывая трухлявые остатки кокона и привыкая к своему новому телу, ну или делая вид. Его движения выглядели заманчиво скованными, словно он приглашал напасть здесь и сейчас. Подобные кривляния слишком походили на дешевую провокацию.
С трудом верилось, что Гун-Гун сумел получить нечто соизмеримое с Всевидящими Глазами благодаря одному лишь перерождению в коконе. Собственную модификацию я получил едва, ступив на землю Теллуры, а у Стального ничего подобного раньше не наблюдалось. Да и его три багровых буркала не выглядели достаточно сильными.
Было бы неплохо, на всякий случай, предупредить Алиасу, но связаться с ушедшей в Тень девушкой оказалось не так-то легко. А приложив слишком много усилий, я мог напротив привлечь к ней внимание. Причем у этого опасения имелись серьёзные основания.
Буквально в дюжине метров от меня Повстанцы вовсю пытались вскрыть оборону Сектанта. Теолог, опустившись на одно колено, держа в левой руке книгу, зачитывал молитву на неизвестном мне языке. При этом каждое прочтённое слово соскальзывало со страниц древней рукописи, перемещалось по телу и после переносилось на барьер через правую.