Глава 2. Клуб
Новое, чем ты обязано этому миру? Как ты заправляешь хаосом?
Сейчас где-то меж тишиною, Святой тишиною и сном,
Где-то меж тишиною и сном,
Лишь хаос, лишь хаос, лишь хаос.
Отрывок из песни SOAD -Toxicity
Тихо накрапывал дождь, усиливая шум города. На нижнем уровне ещё гудел, словно а трубе, подвывая ветер. В подворотне, возле клуба, напоминающего больше притон, воняло сыростью, но на лестнице, ведущей на цокольный этаж, было сухо. Воняло дешёвыми сигаретами вперемешку с какой-то синтетической дрянью. Не привыкшему к таким запахам, хотелось невольно поморщиться. Что и сделал, впервые забредший сюда человек. Яркий отвратительный неон резал глаза, и раскрашивал грязь в яркие не естественные цвета.
Эта картина бедности и нелепости вызывала только отвращение. Пришедший поморщившись, и недовольно цыкнул. Не такого он ожидал. Не того хотел. Всё не то. Но деваться было некуда. Умеют же, твари, выбирать место встречи.
Перешагивая через свою брезгливость, он потянул неприметную дверцу на себя, и его тут же оглушила музыка. После свежего, но влажного воздуха, это помещение казалось безвоздушным пространством. Оно давило. Было тяжело дышать. Резкие запахи, и яркий неестественный свет, что резал глаза. Всё это дезориентировало и путало, сбивая с цели.
Пока он старался определить, куда идти дальше, на нём повисла какая-то обдолбанная девица. Её не пугала ни внешность, ни повадки этого странно субъекта. Было наплевать, лишь бы наливал и любил хорошо, чтобы угар не заканчивался. Только девушка не учла, что её так бесцеремонно отпихнут и пошлют куда подальше.
— Грёбанные долбанушки…- все его возмущения утонули в общем шуме, да и было плевать. Он нашёл, что искал.
Раскидывая людей, вклиниваясь в толпу тел, трясущихся под какой-то транс, он шёл прямо к цели. Смотря точно в глаза, не отводя тяжёлый и больной взгляд. Его ведь тоже ждали.
— Здорово, брат. Давно не виделись. Впечатляет?- человек неуловимо похожий на вошедшего раскинул руки в стороны указывая на творящийся ад вокруг. На сплетения тел в безумном танце.
— Скорее бесит.
Подойдя ближе к чёрноволосому парню, фыркнул на его слова, но беспрекословно побрёл в сторону вип-кабинок. Нужно было срочно поговорить. От этого буквально зависело всё — жизнь, смерть, и понимание как жить дальше.
На входе в вип-зону их встретил неприметный мужчина, не сказать что накаченный и сильный, но отчётливо понималось, что это охранник. Его колкий взгляд, что колол в спину между лопаток, заставляя нервничать ещё больше. Обернувшись и присмотревшись, становилось понятно, что он тоже «не такой».
Хотелось о многом спросить. Вытрясти и уточнить всё что можно. А еще, не показалось ли, что тут были заражённые. Но с тем как захлопнулась дверь кабинки, он впервые в жизни растерялся. Да перед кем?! Перед грёбанным младшим братом, для которого в жизни не было ничего святого. Никто и поверить не мог, что мягкий и милый ребёнок вырастет в такого морального урода, но ему со своей проблемой больше не к кому обратиться. Если же и брат не поможет, то уже никто.
— Ну и чего встал. Садись. Я слышал ты уволься с работы, а потом твоя жена тебя потеряла, и сейчас ищут сослуживцы, даже меня выловили. Хотя, ты же знаешь, я на тебя зла не держу. Объясни Рэм, что случилось?
— Что случилось…что случилось… — голос стал до ужаса глухим и хриплым, — Я умер.
— Хах, шутишь? Знаешь, мои ребята заметили б.
Они и заметили похоже. Под дверью явно стояли охранники и слушали каждое наше слово, каждый наш вздох. Я ощущаю присутствие... как-то. И это давит. Как и люди вокруг. Как и всё, сводя с ума и добавляя боли.
После этих слов, явно подслушивал, зашёл в серой форме охранник, скрестив руки, он просто встал, наблюдая и не делая резких движений. Словно статуя и наблюдатель.
Хрипло вздохнув Рэм решил доказать сказанное. Упал капюшон, и в свете ламп блеснуло белое, измученное болью лицо. В плохом освещении клуба это было почти не заметно, если не присматриваться. Но от брата не скроешь, они не один год прожили вместе под одной крышей. Повисла немая тишина, а потом грянул заливистый смех.
— Аха, мой брат, приверженец порядка, добра и благородства. У которого ни разу не дрогнула рука против преступников. А теперь заявляется, и говорит что умер? Скажи такое кто другой, не поверил бы. Хороший, законопослушный гражданин, хороший полицейский. Чуть ли не ангел во плоти. Знаешь, отец тебя больше любил, и всегда знал, что ты по его стопам пойдёшь. Считал, что прославишь семью, будет кучу наград за отвагу и прочих достижений. А тут припирается ко мне мой братец, дохлый по определению, и весь в крови. А что если я тебя тут же сдам? Ты ведь и мне дела попортил, своей верой в порядок и справедливость.