Конструкции почти хватило до разлома.
— Дыру надо делать между мешками, тут тоньше всего. — Посоветовал Илья.
— Ага, спасибо. — Николай прицелился. — Так, держите мешки, но будьте готовы отпрыгнуть в сторону. Де́ржите?
Илья и Максим уперлись обернутыми в ткань руками в горячие и жесткие бока мешков.
— Да. — Ответил Илья за обоих.
Николай взмахнул железкой, используемой вместо кувалды. Трубка ушла наполовину. Кусок сахара, попавший внутрь при прохождении, уперся в конце в замятые края. Кипяток брызнул под давлением тонкими струйками в разные стороны. Николай схватил шланг и надел его на трубку. Пока надевал второпях при плохом освещении, ожег руки и лицо, но не бросил работу.
— А, бляха муха. — Он вскочил и взялся руками за обожженную щеку. — Теперь волдырь на морде вспухнет.
— Идите, намочите спиртом, а мы пока с Максом проследим. — Илья буквально вытолкал Николая в «цех».
Женщины заохали и заторопились помогать.
Макс поставил спиртовку в конце шланга. Кипяток из него вначале вытекал тонкой струей, но по мере растворения сахара напор усиливался. И когда из него выскочили последние куски, вода пошла с приличным напором, стекая в разлом. В подвале сразу же повис туман как в парилке общественной бани.
— Это симуляция процесса в миниатюре того, что происходит снаружи. — Произнес Илья.
— И долго будет длиться этот процесс? — Поинтересовался Максим.
Илья пожал плечами. Ответа у него не было. Это могли быть дни, а могли быть десятилетия или века.
Убедившись, что план сработал, горячий «родник» пропал, а значит, вода опустилась ниже уровня в один метр, Илья и Максим зашли в «цех». Клубы пара попали внутрь вместе с ними. С парней сошло семь потов, и они очень хотели пить. Скинули с себя одежду, оставшись в одних трусах.
— Извините, дамы, но мы с Илюхой перегрелись. Нам надо немного охладиться. — Максим зачерпнул из бочки ладонью спирта и растёр себе грудь. — Уф, вонища. Придется вам потерпеть запах настоящего мужчины. — Пошутил он.
Илья намочил себе не только грудь, но и ноги, особенно ступни, пострадавшие, когда он наступил в кипяток. На теле почти не осталось мест, которые не были бы обожжены в той или иной степени. Николай, правда, выглядел еще хуже. Ему здорово досталось кипятком в лицо. Зоя суетилась с ним, меняя охлаждающие компрессы. Сыновья с сопереживанием наблюдали за отцом, желая чем-то помочь, но не зная как. Раньше для них верхом проявления уважения к родителям был отказ от телефона на некоторое время, сейчас это не работало, и они не знали, как еще можно показать свое сочувствие.
— Как думаете, яма не переполнится? — Николай убрал с лица смоченную в спирте тряпку.
— Я думаю, нет. — Неуверенно ответил Илья. — Там бездонная дыра. Она точно уходит в землю на десятки метров.
— Хорошо. — Николай снова приложил тряпку. — А, зараза, жжет как. Впору принять спирта внутрь для лучшей анестезии.
— Прими, если полегчает. — Разрешила супруга.
— Дайте мне какой-нибудь самый стремный лимонад. — Попросил Николай детей.
Старший сын, Ромка, протянул ему большую пластиковую бутылку без этикетки с прозрачной жидкостью.
— Это не минералка? — Николай засомневался, что это лимонад.
— А минералка и есть стрёмный лимонад. — Хмыкнул Ромка. — Но это сладкая с непонятным вкусом.
Николай открыл бутылку и сделал глоток.
— Для лечебного коктейля сойдет. — Оценил он ее вкус.
Вынул из штабеля за спиной пустую винную бутылку и набрал в нее спирта на одну треть и сверху залил прозрачным газированным напитком. Взболтал коктейль.
— Так, парни, не пьянки ради, а здоровья для. У нас теперь есть правило, несмотря на изобилие алкоголя, выпивать может только один, двое обязательно дежурят на случай непредвиденной ситуации.
— Да мы с Максом не особо-то по алкоголю убиваемся. — Ответил ему Илья.
— Это пока у вас жизнь была разнообразная. Сидение взаперти в темной комнате научит вас любить маленькие радости. — Николай повернулся к жене. — С лечебным эффектом. — Он приподнял бутылку, как будто сказал тост.
— Любишь ты эти долгие прелюдии. — Зое на подсознательном уровне не нравилось, что муж лечится таким методом. — Пей уже.
Николай попробовал получившийся коктейль на язык, сморщился, передёрнул плечами, но следом сделал несколько глотков. Отдал бутылку жене и прислонился к стене.
— Ждем. — Он закрыл глаза.
На некоторое время в помещении воцарилась тишина. Слышно было, как в подвале шумит ручей горячей воды. Илья успел подумать, что вот, все испытания, которые им определила судьба, они успешно прошли, как пол затрясся, заскрежетали плиты перекрытия, застучало оборудование. Он успел поймать на лету спиртовку, повалившуюся на пол. Это было сделано настолько своевременно, даже страшно представить, что могло произойти, если бы она упала на выплеснувшийся из открытой бочки спирт.
Только все облегченно выдохнули, как из подвала донесся глухой грохот.
Глава 13
Глава 13
Сказать оказалось легче, чем сделать. Небольшая речушка с заросшими берегами слишком часто петляла, а плохая видимость не позволяла надеяться на реакцию, чтобы заранее приготовиться к посадке на подходящем участке. Мотор снова задергался в конвульсиях и затих, лишив Матвея Леонидовича выбора. Он с тревогой и упреком посмотрел на инженера.
— Сэкономили на приборах, теперь придется расплачиваться. Пристегивайтесь, будем садиться, где получится. — Матвей проследил, чтобы внук пристегнул ремень.
На фоне затихшего мотора доминировал шум бьющего в лобовое стекло дождя. Самолет планировал в паре десятков метров над верхушками деревьев, растущих по берегам реки. В какой-то миг они пропали, и река потекла через луг, на котором паслось стадо коров. Матвей понял, что это шанс и начал снижение. Самолет задрал нос выше обычного. Надо было погасить часть скорости о воду, чтобы не клюнуть носом и не перевернуться.
Руки на штурвале вспотели. Матвей сохранял внешнее спокойствие, но внутри чувствовал огромный груз ответственности. «Байкал» коснулся воды хвостовой частью и дернулся вперед, но опытный пилот не позволил ему лишнего. Держал его, как опытный наездник строптивого мустанга, отпуская понемногу. Как только скорость упала ниже подъемной силы крыльев, Матвей повернул к берегу. Самолет ударился стойками шасси о неровный берег, поросший мать-и-мачехой. Поврежденная стойка хрустнула и отвалилась окончательно. «Байкал» пропахал метров десять по земле и остановился в двух метрах от флегматичной коровы, медленно пережевывающей траву.
Самолет уперся правым крылом в землю.
— Обычно, в этот момент пассажиры аплодируют пилоту. — Напомнил Матвей своему небольшому экипажу.
Тимофей похлопал.
— Мы где? — Спросил он.
— Где-то на севере Волгоградской области. — Ответил Матвей. — У нас есть два часа, чтобы спрятаться вместе с припасами. — Напомнил он.
Пока они искали в навигаторе населенный пункт, который должен быть рядом, так как коров не гоняли далеко от деревень, у самолета показался конный пастух с большим грязным алабаем.
Матвей открыл дверь.
— Привет. Далеко до деревни? — Спросил он.
— Пара километров. А вы откуда?
— Издалека. В вашей деревне есть пенсионеры, у которых можно попроситься на постой?
— Конечно. Кто сейчас в деревне живет-то, половина пенсионеры.
— Деревня сильно пострадала от землетрясения?
— Пострадала, но не сильно. У нас же нет высоких домов.
— Вас как зовут? — Поинтересовался Матвей Леонидович.
— Геннадий. — Ответил мужчина.
— Короче, Геннадий, слушай меня внимательно и отнесись к моим словам со всей серьезностью. Мы прилетели с юга. Оттуда по всему фронту надвигается раскаленный воздух. Не горячий, а именно раскаленный, сжигающий всё за минуты. Здесь он будет примерно через пару часов. Нам нужно перевезти кое-какие припасы из самолета в дом с погребом. Сможешь помочь?
— А чем?
— Машину надо, чтобы перевезти.
— У меня телега есть поблизости. Я же собирался, пока пасу, сена накосить, а тут ливень без конца и края. Хотите, отвезу. Чем рассчитаетесь?