Через час степняки обрушились на последнюю линию обороны, не считаясь с потерями. Магострелы выбили сотни, промахнуться было невозможно. Когда кристаллы разрядились, разведчики пошли вперёд, достав свои клинки. Постоянно сжимая свой кулак, сводный отряд огрызался до последнего, оставляя за собой тела убитых.
Стрекач очнулся с дикой головной болью. Правый глаз не работал, лицо залито кровью. Покрутив головой, он понял, что привязан к столбу, вместе с ним ещё трое его бойцов. Напротив него ещё четверо.
Двое степняков, потащили его в чудом уцелевшее здание заставы. Без особых изысков в связи с ранениями, поставили его на колени перед разодетым степняком.
— Мне нужно знать, как работает этот артефакт — сразу перешёл к делу военачальник каганата, указывая на станцию связи.
— Где-то бумажка была как включать — сплюнув кровь, ответил Стрекач.
— Там ещё семеро твоих людей, я могу долго их пытать у тебя на виду — ухмыльнулся офицер.
— Валяй — пожал плечами разведчик.
Степняк открыл рот от удивления, но захлопнул его, задумавшись.
— Стрекач, ответь ставке — ожила станция.
— Хочешь попрощаться напоследок? — спросил военачальник степняков, чуть подумав, тот положительно кивнул. Тот внимательно следил за всеми его действиями, на что разведчик лишь усмехнулся.
— Стрекач на связи — хрипло ответил лейтенант, но вызвать огонь на себя не смог.
Тень степняка зажила своей жизнью, принимая очертания чего-то большого. Клинок прошёл насквозь, поднимая тело над землёй. Стрекач снова дёрнул к себе переговорник, но чья-то рука мягко его отстранила.
— Это лишнее, лейтенант — услышал парень завораживающий, успокаивающий голос, затем опустил взгляд и увидел аккуратную женскую ручку, что крепко держала его запястье — вы исполнили свой долг. Позвольте нам помочь.
Тело степняка упало, из тени вышел рогатый два метра ростом, в тяжёлой броне.
— Вы позволите, надо успокоить наше начальство — женская ручка отпустила запястье и развернулась в ожидании.
Стрекач вложил в руку переговорник, заодно повернулся, чтобы рассмотреть говорившую. На него смотрела, мило улыбаясь, рогатая барышня. Вот только горящие красным огнём глаза ни хрена не улыбались.
— Ставка, здесь командир «Зенита» — бодро рапортовала девушка — клиент в горах, сильно ранен, но дотянуть должен, с ним бойцы Стрекача.
— Отлично, где сам Стрекач и его люди?
— Лейтенант жив, но серьёзно контужен, ещё семеро живы, со следами пыток на теле.
— Через час прибудет первая волна десанта. Валите всех на перевале. Это приказ графа Морозова.
— Принято — девушка щёлкнула пальцами, здоровяк, радостно ухмыльнувшись, провалился в тень. На улице стали слышны крики и звон клинков.
— Тебя как зовут, красавица? — сглотнув, спросил Стрекач.
— Женишься, узнаешь — ответила рогатая, уйдя в тень.
Глава 6
Сказать, что я был обозлён, это ничего не сказать. Ситуация повторялась со страшной стабильностью, когда местечковые дрязги и желание подосрать соседу, полностью замещал здравый смысл. Причём никто из этих дебилов среди аристо не допускал мысли о том, что территории не вернутся под их управление. И случай, когда сына Анжери пытались убить, при этом отдавая треть герцогства на откуп степнякам, фактически была нормой.
Я орал как потерпевший на Ворона и его подчинённых, ведь погибла почти вся сотня, которую я послал, что для меня недопустимо. А канцелярские молчали, ведь все знали, что я прав. Это дорога к полному краху, а мы дружно по ней бежим вприпрыжку, радостно вскрывая себе вены тупым ножом.
— Ну, от меня, что ты хочешь? — устало спросил Ворон.
— Пробей через своё начальство королевский указ: все дружины аристо уходят в подчинение армейского штаба, включая герцогские. А сами герцоги больше не рулят войсками, перетягивая на себя одеяло. Жёсткая вертикаль подчинения генеральному штабу, никаких «хотелок» по типу «хочу вернуть особняк, я там с тёлками кувыркаюсь» — озвучиваю свою «хотелку».
— Ты не представляешь, сколько будет воплей про ущемление прав аристократии — поморщился Ворон.
— Срать на аристо, срать на древние как гавно мамонта уложения о дворянских правах и вольностях! — снова взорвался я — это война на выживание, но никто из них этого не понял до сих пор по одной причине. Все они считают, что просто будет другая династия, а они останутся при своих землях и барышах.
— Ты мне предлагаешь вешать каждого третьего или четвёртого, кто заартачится? — хмыкнул грозный птиц.
— Надо будет, так и каждого второго — офицеры Ворона удивлённо посмотрели на меня.
— Раньше ты не отличался такой кровожадностью — заметил канцелярский.
— Думаешь, у меня рука дрогнет? — спросил в ответ, крутанув между пальцами нож — ты даже не представляешь, насколько велико моё личное кладбище.
— Верю — снова вздохнул Ворон — но проблема даже не в этом. Вся эта сволота просто побежит, прихватив золото в соседние страны. И что потом делать?
— Вроде умный мужик, а сейчас думаешь, как типичный аристо — укорил своего коллегу.
— Ты это к чему? — нахмурился Ворон.
— Всё просто, сделай так, чтобы золото ничего не стоило — пожал плечами.
— Это невозможно — усмехнулся один из офицеров.
— Спорим на твоё месячное жалованье? — я протянул руку.
— Нет уж, благодарю, ваше сиятельство. Уверен на все сто, останусь без денег — парень даже отсел от меня подальше.
— Что ты предлагаешь? — уже по-деловому спросил Ворон.
— Пора вводить полную диктатуру, чтобы выиграть эту войну, при этом не остаться на выжженном поле. Насчёт войск я уже озвучил, но даже это не главное. Ты спросил, как обесценить золото, легко. Все основные ресурсы должна реквизировать Корона, в первую очередь продовольствие, затем по списку остальное, что требуется для армии. Когда не будет излишков у кучки мудаков, когда мешок картошки будет стоить как мешок золота, все будут смотреть на того, кто продаёт картошку — все глянули на меня как на дьявола во плоти.
— Влад, это считай бунты на ровном месте — судорожно сказал Ворон — если людям нечего будет жрать, нас на вилы поднимут через месяц.
— Именно поэтому работу будет давать само королевство, давая выплату не столько золотом, сколько необходимыми вещами. Да, скатываемся почти в каменный век, зато рабочие и крестьяне останутся, а именно на них всё держится — резонно ответил птице — по хрен куда убегут все нахлебники. Толку от поместного дворянства, если никто из них ничего не делает для развития того или иного региона, а просто выдавливают последние крохи из своих вассалов.
— Всё равно, будет много крови — Ворон смотрел на меня тяжёлым взглядом — хотя по твоим глазам видно, что ты правду сказал, у тебя рука не дрогнет поставить к стенке столько народу.
— А чем заслужили эти твои старые семьи особое отношение? Былыми подвигами? — я развёл руками — то дело рук конкретных людей, а не рода. А знаешь, что самое страшное в подвиге?
— Знаю, что пожалею — вздохнул Ворон — и что же?
— Подвиг — чья-то ошибка, которая стоила сотни или даже тысячи жизней — жёстко обрубил — вот что это такое. Да сейчас этих героев с подвигами каждый день полно на фронте, аорта на разрыв. Пока дворяне бесятся в кровавом угаре, подставляя друг друга.
На офицеров королевской канцелярии было жалко смотреть. Но я не знал, как ещё донести мысль, что время на детские забавы кончились.
За тем перевалом, откуда вывезли сына старика Анжери, стояли двадцать тысяч копий, готовые разорить второе герцогство полностью и бесповоротно. Для королевства это был бы не просто болезненный удар. Здесь производили пусть и простое, но достаточно надёжное оружие для армии в промышленных масштабах.
— Хорошо, сегодня же явлюсь к главе канцелярии — согласно кивнул Ворон — ты прав, Влад, все это понимают, но просто боимся даже думать об этом. Сам чем займёшься?