— Я просто пытаюсь себя отвлечь. Чем-нибудь более приятным, чем…
Я заехала ему локтем в живот. — И что дальше? — процедила я сквозь зубы.
— Да ничего. Отец предложил мне переехать к нему с Келли, хотя было очевидно, что он меня там видеть не хотел. И я отказался. А он просто кивнул, развернулся и ушел. Не знаю, возможно, какая-то часть меня надеялась, что он хотя бы попросит меня подумать.
Рим замолчал, а его тело стремительно похолодело. Я подняла голову и столкнулась с его странным взглядом. Вот именно странным: что было не так, я понять не могла.
— Через несколько лет, а точнее мне было двадцать шесть, — глухо прошептал Рим, — отец вдруг почему-то приехал ко мне. Двадцать лет назад. Его убили на моих глазах, впрочем как, должно быть, и всю деревню.
У меня внутри все так и похолодело. Я протянула к его лицу свою дрожащую руку и острожно погладила по щеке. Рим наклонил голову и прижался к моей ладони. Потом перехватил запястье и поцеловал его.
— Думаю, он мог что-то знать. Или же просто первым услышал шум. Дом матери был на самой окраине, поэтому мы были первыми к кому ворвался Верховный совет и гвардейцы. Отец швырнул меня за шторы буквально за мгновение до того, как дверь распахнулась, — голос Рима дрогнул и, казалось, заледенел. — А дальше уже через секунду один вонзил ледяной меч ему в сердце, отец упал на пол. Хлынула кровь. Не хочу напрягать тебя подробностями, Мань.
Глаза даэмона полыхнули слабым синеватым пламенем, когда он впился взглядом в мои. Очень медленно он поднял вверх мой подбородок и мягко поцеловал.
— Все хорошо. — Его дыхание обожгло мои губы, и Рим быстро прильнул в моим губам еще раз. А я от всего контраста, захлестнувших меня чувств, похоже, и забыла как дышать.
— Я вывалился через окно и рванул, что было сил. Со стороны деревни слышались крики, а я даже и ничего сделать не мог. Знаешь, я был тем еще дуралеем, магией вплотную занялся только… после всего… — Рим встряхнул головой и провел рукой по своему лбу. — Да все равно я тогда о том, чтобы вернуться в деревню и не мог подумать. Все, что потом осталось — пепелище. А я убегал и прятался за каждой тенью, в каждой канаве. Только страх и больше ничего.
Рим тяжело вздохнул. — Скорее всего вместе и получилось бы что, хотя подготовлены они были хорошо. Но только вот такого поворота событий никто и представить себе не мог. Война выиграна, соглашение было заключено, все искренне верили, что от нас, наконец, отстанут.
— А тут такое, — выдохнула я, а язык как ядом обожгло. — Предательство.
Рим кивнул и опустил голову на мое плечо, уткнувшись носом в шею. Он сжал явно до боли свою ладонь, кольцом рук буквально вдавливая меня в свою грудь.
— Не надо, — прошептала я. Об этом всем. — Я знаю дальше. Может, не все, но того, что рассказал Джефф, мне пока хватит.
— Все, кого я когда-либо любил, всегда оставляли меня. Они всегда умирали.
Я поежилась от его ледяного голоса. Хорошо хоть по телу уже разливалось какое-никакое да тепло.
— И ты ухватился за шанс в той, которую хотя бы было бы сложнее убить?
— Да, Мань. — Его лицо исказилось кривой усмешкой.
— Ну, признаю, какая-то логика в этом и есть, — протянула я.
Эх сила потусторонняя! Я же его так точно сейчас прощу. Если только уже не простила. Давно так. Рим едва слышно хохотнул, больше было даже похоже, что просто громче выдохнул.
— Я просто не хочу больше никого терять. — И быстро украл у меня еще один поцелуй.
Хотя вот почему украл-то? Я что-то уже и совсем не против. Едва ли не таяла в его объятиях. И так тягостно страшно. Страшно его потерять.
— Рим? — Я с трудом вытащила свою руку и нашарила его левое запястье. Браслет обжог меня приятным теплом. — А с именами у нас что? — вдруг вспомнилось мне.
Даэмон пожал плечами. — Имена как имена. У каждой расы есть более свойственные ей, ты же должна помнить, Мань. — Последнее он добавил уже очень хитро ухмыльнувшись.
Я хмыкнула. — Ага, только по нашим сразу окрестили даэмоном и перепугались.
— Более свойственные ей, Мания. В случае даэмонов нас так боялись, что никто и не посмел больше. А последние двадцать лет ими так еще и детишек пугали.
Я скривилась. Вот уж спасибо, детишек они пугали, как будто это мы тут монстры! Сволочи.
— Мань. — Рим легонько чмокнул меня в висок. — Не забывай, что все думают, что это даэмоны все это натворили. — Я фыркнула. — Им так представили, — настоял Рим.
Я недовольно сверлила его взглядом, но все-таки выдохнула и неуверенно кивнула. Король все равно сволочь, упрямо подумала я и насупилась.