Но я-то — не «все желающие». Мне-то можно.
Да к тому же, я даже знаю, как попасть внутрь, минуя дверь.
Ледоруб я не отзывал, поэтому мне достаточно было просто взбежать по стене гондолы, уцепиться им за чешуйки обшивки и спокойно полезть вверх.
Да, сейчас я был без страховки, но зато сейчас не было и дождя с ветром, которые попеременно пытались бы меня смыть или сдуть с дирижабля. Нагретые солнцем чешуйки обшивки приятно согревали руки, когда я за них цеплялся, подошвы не скользили, и вообще лезть было одно удовольствие.
Я и лез в удовольствие, поднявшись сначала на самый верх дирижабля, к злополучному газовому клапану, а потом спустившись с другой стороны, чтобы подобраться к техническому люку.
Он-то, конечно, не был закрыт — зачем вообще ему возможность закрываться? Само по себе его расположение и конструкуция не предполагают, что в него кто-то проникнет снаружи.
Или наоборот — предполагает?
Помнится мне, кто-то обмолвился, что у Болтона Бейтса магическое прозвище было «Пройдоха». И, кажется, я начинаю понимать, почему.
Я откинул люк и залез внутрь дирижабля. С прошлого раза тут ничего не поменялось, разве что лужи воды с пола исчезли, да метеостанция больше не показывала никаких значений, потому что стояла выключенная, как и весь дирижабль. Не было никакого гула, никаких вибраций, «Би-би» просто висел в воздухе, как будто действительно кит в толще воды, и молчал.
— Я ненадолго. — пообещал я дирижаблю. — Честное слово.
Спустившись по знакомой лестницы в коридоры гондолы, я посмотрел на дверь капитанской рубки и не смог побороть соблазна подойти и подергать ее. Дверь, конечно же, была закрыта, но электронный замок со сканером отпечатка пальцев был отключен, как и все остальные системы дирижабля. Присмотревшись повнимательнее, я нашел на двери крошечную замочную скважину, и явно именно она сейчас отвечала за то, чтобы внутрь никто не проник. Для меня, конечно, никакой механический замок не преграда, были бы отмычки… Но во-первых, у меня их сейчас нет, а во-вторых, мне все равно там внутри делать нечего.
Я пришел за другим.
Оставив рубку в покое, я прошел по мягким красным коврам в корму гондолы — туда, где располагалась обзорная площадка с подзорными трубами и украшающий их девиз Болтона Бейтса.
— Чтобы увидеть, нужно знать, куда и как смотреть. — вслух прочитал я выбитое на сияющей меди и достал из кармана книжечку Бейтса. — Что ж… Посмотрим, как надо.
Я подошел к подзорной трубе, установленной на крутящемся штативе, вытянул руку, приложил раскрытую книжечку к линзе, а сам прижал глаз к окуляру.
И ничего не увидел.
Логично — ведь книжка перекрывала весь световой поток, который должен был попасть мне в глаз!
Я оторвался от трубы и снова изучил книжечку, в которой ничего не поменялось. Вот прямо ничегошеньки не поменялось.
Тогда я провернул все то же самое со второй трубой, уже заранее понимая, что делаю что-то не то, и даже не удивился, когда результат оказался тем же самым — нулевым.
— Значит, куда и как смотреть… — вслух повторил я, глядя на медную табличку над подзорными трубами. — Куда и как… Погодите-ка!
Я внимательнее пригляделся к двум кругляшам по бокам таблички, которые были похожи на глаза, пытающиеся увидеть кончик носа, которого у таблички, конечно же, нет.
А ведь глаза по сути это те же наборы линз, что и подзорные трубы… Только биологические!
Я осторожно повернул обе подзорные трубы так, чтобы они смотрели в одну и ту же точку — примерно под табличкой с изречением Бейтса, подошел туда и осторожно поднял книжечку в эту точку.
И совершенно не удивился, когда услышал, как снаружи, за обшивкой дирижабля, засвистели и захлопали залпы фейерверка!
Глава 9
За огромным панорамным окном дирижабля рвались и трещали всполохи фейерверков, которым совершенно не мешало даже то, что был ясный солнечный день… Они оставались все такими же яркими, сияющими, красивымию…
Но меня они мало интересовали. Вообще не интересовали, если честно.
Меня намного больше интересовало то, что в заветной книжечке наконец-то появилось что-то кроме желтизны старой бумаги. Я быстро перелистнул на первую страницу и с удовольствием прочитал выведенное неаккуратным торопливым почерком «Личный дневник Болтона Пройдохи Бейтса. Нашедшему — вернуть хозяину, а то прокляну!»