В руке у Доктора что-то слабо блеснуло. Цилиндр из металла или металлизированного полимера. Отвертка? Но она не светилась.
— Наверное, я должен исправить то, что сломал, — сказал Доктор. — Я могу. И сейчас очень удобный случай.
Потом отвертка в его руке засветилась. Вернее, сверкнула. Вернее…
Джек задохнулся. Воспоминания вспыхнули в голове, отзываясь на вспышку того, что не было отверткой. Вспыхнули и заполонили мозг, расширились и взорвались, как нагретое зерно кукурузы. Два исчезнувших года разом. Яркие, свежие, затмившие все случившееся недавно. Особенно самое позднее. Бар, Мортон, услуга в обмен на услугу, кудрявый партнер. Потом знакомое: таймлорды, ТАРДИС, Доктор, далеки, крусибл… Корабль чула. Запах хвои и мха. Вспышка.
— Значит, корабль в обмен на услугу? — Джек широкими шагами подошел к Гаутаме и сгреб его за галстук, совершенно не заботясь разницей в росте и комплекции. Память продолжала… нет, не возвращаться, собираться в единое целое, увязывая воспоминания со знаниями, полученными позднее. Это не человек и не таймлорд — далек. Далек, связанный с Кааном. Сек. Надо же, выжил в манхеттенской бойне! Есть вероятность ошибки — небольшая. — А вы — агенты времени? Вы оба были в курсе, что случится дальше! Нашли развлечение!
Мортон называл его Гаутамой. Смешное прозвище. Джека переполняло веселой, бесшабашной злостью, как будто вместе с воспоминаниями вернулись и реакции прошлого. Давно прошедшая уверенность в собственной неуязвимости и безнаказанности, чистая радость незнания, не омраченная никакими рефлексиями. Джек снова встряхнул Гаутаму и рассмеялся.
— А спасали мы колонию далеков! Какая ирония! Далеков от далеков…
Гаутама растопырил щупальца и наконец врезал ему по морде. В голове зазвенело. Правильное решение. Джек оскалился и ударил в ответ.
Драка всегда плохо осознается, если ты участвуешь в ней, даже если дерешься с умом. Адреналин, очень сильно приглушенная боль, потеря и возвращение равновесия, мозг, который занят только просчетом физического ущерба себе и противнику. Но наступает момент, когда сознание проясняется, и тогда ты или понимаешь, насколько глупо все это было, или наоборот — чувствуешь полное, безграничное удовлетворение. Даже если проиграл.
Но Джек, кажется, почти что выиграл. Правда, Гаутама не валялся на полу, а стоял над ним, но слишком уж неуверенно, еще и прикрывая рот рукой. На его скуле алела свежая ссадина. Джек сидел, привалившись спиной к консоли. Вроде бы все цело. Лицо болело, но так всегда бывает. Пройдет минут через пять. Детали головоломки продолжали становиться на место. Гаутама. Далек Сек. Он разрушил Торчвуд Один, из-за него Роза оказалась в параллельной вселенной, а из-за Каана едва не стерли всю Землю. Так, а ведь Джек его тоже спасал. Они вместе несли его броню в ТАРДИС… еще одну, не принадлежащую Доктору.
Они и правда возвращали планету далеков. Таких, как Гаутама. Им помогал таймлорд — не Мастер, не Доктор. Третий — Мортон-Мортимус. И еще кто-то четвертый. Не спасал планету, просто — был. Таймлорды вымерли, ага. Совсем как далеки. Им нельзя верить. Ни тем, ни другим.
Как замечательно, что возвращенная память такая свежая. Сколько всего сразу прояснилось.
«Питает к Доктору непонятную привязанность», «Гаутама его фанат». Слова Мортона, которым верить было нельзя, но принимать сказанное во внимание стоило. Сейчас этот фанат глядел на Джека сверху вниз, бешено дергая щупальцами. «Бездонные глубины эмоций», ох, да. Зачем он вернул Джеку память?
— Перемирие? — Джек сплюнул кровавую слюну и лучезарно улыбнулся.
Гаутама окинул его суровым, непроницаемым взглядом: прямо полицейский, задерживающий малолетнего хулигана. Правда, с разбитой губой и разорванной рубашкой эффект от этого взгляда сходил на нет. Наверное, Гаутама и сам это понял.
— Хорошо, — ответил он неразборчиво, отнял руку от губ, разглядывая перепачканные кровью пальцы, потом осторожно оперся о консоль и сел рядом.
— И куда мы сейчас летим? Вернее, когда? — Джек оперся затылком о край консоли и покосился на Гаутаму. Пиджак без пуговиц, вспухшая губа, довольно помятое лицо. Мелочи. Джек все равно бил не всерьез. В целом инопланетянин выглядел неплохо, лучше, чем в их первую встречу. И, кажется, почти улыбался.
— Никуда. Мы во временной воронке. Дрейфуем, — пробормотал Гаутама. Неловкость и чувство вины, мелькавшие на его лице в самом начале, давно испарились. В этом и прелесть хорошей потасовки. Джек усмехнулся, поднялся на ноги и, не спрашивая разрешения, направился к двери — не к выходу из ТАРДИС, входу в основную часть корабля, толкнул ее, не особенно надеясь на успех. Но дверь открылась. Пустой, уходящий вдаль коридор. Знакомая картина, и совсем не похоже на корабль Мортона. Джек хотел сделать шаг вперед, но его окатило холодком — волной легкой неприязни. Да, теперь можно не сомневаться — действительно ТАРДИС, с ее отвращением к тому, чем Джек являлся. Фиксированной точкой во времени и пространстве, нарушающей спокойствие корабля.
Как будто он сам это выбрал, можно подумать.
— Это ТАРДИС, да? — Он обернулся к Гаутаме и неопределенно повел в воздухе ладонью, обводя пространство. Тот уже поднялся на ноги и, судя по всему, был готов отреагировать на любое непредвиденное действие. — Внутри больше, чем снаружи. И гораздо чище, чем раньше. Тогда где твой партнер? Ты его все-таки бросил?
Гаутама дернул щупальцами. Недовольство. Эмоция, как у многих гуманоидов с дополнительными конечностями.
— Это моя ТАРДИС, — ответил он, сделав упор на слове «моя». — Партнер… у него свои дела. Я в них не участвую.
— Это плохо или хорошо? — спросил Джек. Он присел на край консоли, разглядывая Гаутаму. Совершенно не изменился. Наверняка и под одеждой тоже. Конечно, Гаутама его совершенно не боялся и не стеснялся. Все же они оба стали другими.
— Это естественно.
— Вообще-то я надеялся, что это будет Доктор. Тот, кто меня подберет. — Джек достал из внутреннего кармана шинели фляжку с бренди и протянул Гаутаме. Секу. Все-таки это его настоящее имя.
— Что это? — спросил тот. — Спиртное?
— Спрашиваешь. Бренди. Бери!
— Я не употребляю алкоголь, — сухо ответил Гаутама. Точь в точь представитель религиозной секты, которых в тот временной промежуток было на Земле полным-полно. Даже костюм такой же черный. Джек усмехнулся.
— Ханжа, — сказал он с удовольствием. — Консерватор.
Последнее, кажется, всерьез зацепило Гаутаму, потому что он резко дернул щупальцами и проговорил сквозь зубы:
— Я не консерватор!
Стоило это запомнить, чтобы поддевать его время от времени. Джек вдруг с ужасом и облегчением понял: недавнее прошлое скрылось под завалами восстановленной памяти. Боль… оставалась, но как будто прошло несколько лет.
И все равно не стоило бередить эту глубокую, незаживающую рану. Костюм? Показная сдержанность? Отказ осознавать собственную сексуальность — до определенного момента? Он что, пытается… найти замену?
Не стоит об этом думать. Это всего лишь развлечение, не больше. Для них обоих.
— Ну-ну, — отозвался Джек. — Так вы тогда поссорились из-за выпивки? С Мортоном. Третий таймлорд. Доктор бы узнал меня. А пытала тебя не Мастер, кто-то четвертый. — На самом деле Джек точно знал, что не Мастер — тот пытает по-другому. Гаутама вряд ли бы это пережил, тем более настолько благополучно. Еще одна часть мозаики совершенно неожиданно встала на место. — Да вы же с ним не любовники, а действительно… просто партнеры!
В этот момент даже Доктор вряд ли бы узнал в Гаутаме далека, потому что он искренне и весело расхохотался, запрокинув голову. Совершенно человеческая реакция. Джек и сам улыбнулся. Ну да, ошибся. Это же было логично. Гаутама хохотал, жмуря глаз, и выглядел совсем как человек.
Очень симпатичный человек, надо сказать.
— Вы отлично смотрелись вместе. — Джек пожал плечами и тоже рассмеялся. — И ни ты, ни Мортон этого не отрицали. Итак, какие у тебя планы? Высадишь меня в ближайшем удобном месте?