Свет медленно гаснет.
Отдел полиции. Полицейский Илие Якобаш допрашивает семью Маринеску. Якобаш — молодой следователь, неуверенный в себе, нервный, со странным чувством юмора. На столе перед ним ноутбук. Допроc, видимо, завис в мёртвой точке.
Якобаш. Господа! Честное слово, это просто смешно! Поймите меня правильно: это моё первое расследование, и не очень хочется, чтобы оно стало последним! Как я такое напишу в отчёте? Давайте, пожалуйста, рассуждать как разумные люди. Начнём сначала. Когда началась эта… так сказать, история?
Адела. Когда ей было четыре года. Она пришла с няней с детской площадки и сказала, что нашла себе друга. Что они качались вместе на качелях. Его бросили родители, у него не было друзей, не было дома…
Якобаш. И вы… взяли его к себе домой?
Митикэ(вздыхает). Величайшая ошибка нашей жизни …
Адела(с издёвкой). Я разве не говорила, что всё обострилось, когда мы хотели его выгнать? (Полицейскому.) Она повалилась на пол ничком и стала орать как резаная… (Митикэ.) А ты? Зачем ты купил ему пижаму? С пижамы же всё и началось!
Митикэ. Она сказала, что он ходит голышом. Что мне оставалось? Не позволять же было паршивцу разгуливать с голой пипиской в комнате, где живёт девочка!
Якобаш. Он спал в её комнате?
Адела. Мы купили ему кровать…
Якобаш. А возраста он был какого?
Адела. Примерно ровесник Николь.
Митикэ. Он рос вместе с ней…
Адела. За стол садился с нами. И Боже упаси было не положить ему еды в тарелку… Она тоже отказывалась есть…
Митикэ. Ранец покупали ему каждый год…
Адела. Кроссовки, велосипед, коньки… На каратэ его записали…
Митикэ. Помнишь, как ночью скорую ему вызывали? Когда Николь показалось, что он проглотил детальку лего?
Адела. И дежурная врачиха, сонная такая, орала, что нас всех троих надо положить в психушку?
Митикэ. Николь отомстила тогда в своей манере — наблевала ей прямо на халат.
Адела. В театр всегда покупали по четыре билета… А если кто садился на его место, Николь устраивала скандал…
Митикэ. «Вы что, ослепли, не видите, там человек сидит?» …
Якобаш. Так, стоп, мы опять отклоняемся от главного. (С нажимом.) Кто такой Тоби?
Адела. Господин следователь, мы уже третий раз вам говорим: это воображаемый друг нашей дочери.
Якобаш(нервно). Опять?
Митикэ. Господин следователь, посмотрите, пожалуйста, сами в интернете. Просто напишите в Гугл «воображаемый друг» — ну что вам стоит?
Якобаш. Думаете, я не собрал информацию? У вашей дочери явно проблемы.
Адела(искренне удивлена). Какие проблемы?
Якобаш(открывает компьютер, кликает). Вот, нашёл. (Читает.) «Часто встречающийся феномен. В возрасте трёх-четырёх лет дети заводят себе воображаемых приятелей. Обычно это случается, если ребёнок — единственный в семье и отличается богатым воображением. Родителям ни в коем случае не следует разубеждать ребёнка в существовании воображаемого друга. Напротив, нужно с этим другом разговаривать и даже попробовать с ним подружиться…» бла-бла-бла… А, вот тут — следите внимательно. (Читает медленно, с нажимом.) «Подрастая, ребёнок заводит реальных друзей, а воображаемый — исчезает». Вашей дочери двадцать один год…
Митикэ. А Тоби — не исчез… Мы в курсе.
Адела(подавленно). Это правда… Это очень тревожно, господин полицейский! У неё нет друзей, она ни с кем не общается, всё время проводит только с ним. С нами разговаривает, только чтобы рассказать о нём. Тоби сказал! Тоби сделал! Тоби решил!
Митикэ. Хуже всего то, что этот сволочной Тоби нас не любит. С презрением относится…
Якобаш(сдерживает смех). Да не может быть!