- Подождите матушка.
Графиня остановилась, поджидая пока сын подойдет ближе.
- Потрудитесь, пожалуйста, объяснить ваше поведение. – Задал вопрос Грей. – Вы только что в присутствии моих друзей унизили мою жену, а значит и меня.
- Унизила? Ты сам сын унижаешь себя, принимая эту женщину за свою покойную жену!
- Рания моя жена. Я требую уважения к ней! – Грей повысил голос. Вся эта ситуация ему очень не нравилась. Он надеялся, что две любимые им женщины смогут найти общий язык, но видимо этого не случится.
- Я не смогу принять ее в качестве своей невестки. – Гордо заявила графиня.- Не проси меня об этом. Сколько раз я предлагала тебе хорошие партии. Лучшие дома столицы желали породниться с нами! Чем тебе не угодила баронесса Виргиния? Красивая утонченная девушка. А маркиза Роджерсия? Неужели они хуже этой…
- Мама! Не смей! Пожалуйста, уважай мои чувства.
Графиня грозно сверкнула глазами на сына, резко развернувшись на каблуках, женщина удалилась, а Грей задумчиво смотрел ей в след. Он очень надеялся, что ему не придется делать выбор. Хорошо, что Малика приняла Ранию сразу. Бедный ребенок очень страдал, видя, как у других детей есть мамы, а у нее только бабушка и отец.
Грей вернулся в столовую. Рания встревоженно посмотрела на мужа. Одного взгляда ей хватило понять, что разговор вышел неприятный.
- Как графиня? – Поинтересовался Гельмут.
- Ничего страшного. Со временем все образуется. Давайте лучше погуляем в парке перед обедом?
- Замечательная идея! – Поддержала Грея Рози.- Как раз и аппетит нагуляем.
Они вышли в парк. Молодые женщины шли впереди, мужчины в нескольких метрах позади них.
Рози без умолку щебетала разные глупости, пытаясь втянуть в разговор Ранию. Ей это удалось. Девушки легко нашли общий язык.
- Как у вас дела? – Спросил Грея Гельмут. – Нашли точки соприкосновения?
- Пока нет, но я стараюсь. Рания изменилась.
- И в чем выражаются эти перемены?
- Она стала более взрослой, более уверенной в себе. Накануне, например, пыталась перелезть через ограду парка. И разговаривает словно простолюдинка, но манер не растеряла.
- Ты разочарован, друг?
- Нет, нисколько. Скорее наоборот. Такая Рания мне нравиться еще больше.
На дорожке парка показалась Малика.
- Мама! – Девочка подбежала к Рании, обняла ее за ноги.
- Мама, пойдем, я покажу тебе лошадку! У меня есть свой собственный пони. Он очень умный и красивый. Его зовут Мартин. Идем, я покажу тебе его. – Малика потянула Ранию за руку в сторону господских конюшен.
Вся группа направилась за девочкой.
ГЛАВА 19.
Повелитель Сулим Третий нервно мерил шагами периметр своих покоев. Перед ним в ужасе застыли главный визирь и паши рангом пониже. Всего человек десять.
- Для чего я взял вас в эту поездку? Не для того ли чтобы вы помогли мне в переговорах? Где ваши хваленые хитрость и изворотливость? Три недели, целых три недели мы топчемся на месте без толку! Вы мне обещали легкие результативные переговоры и что? Почему молчите, отвечайте!
- О великий султан! – Главный визирь белый словно мел поклонился, приложив руку к сердцу. – Мы бы давно все обернули в свою пользу, но проклятый граф Оливер очень хорошо подготовился к переговорам. Он так поднатаскал придворных и императора, что нам просто не к чему придраться. К тому же на все наши аргументы противоположная сторона всегда готова представить свои контраргументы. Они не совершили ни одной ошибки, ни одной!
- Разве? – Насмешливый женский голос раздался из алькова закрытого плотной занавесью. – А смерть любимого повара повелителя?
- Это был несчастный случай, мой повелитель. – Снова поклонился визирь.- Мы все тщательно проверили господин, здесь придраться не к чему.
- А кто видел господина Одомана мертвым?
- Я сам лично ездил на опознание. – Вперед выступил паша Аджан, генерал армии султана. – Беднягу так измесило, что опознать смогли только по тюрбану и халату.
- А девушка, что была с ним?
- Ту вообще не нашли. Течением унесло тело. Пока еще ищут.
Женский смех заставил скривиться лица мужчин. Любимую наложницу повелителя знали все. Эта женщина часто позволяла себе вмешиваться в дела государственной важности и не только в них. Как ни странно, но султан никогда не наказывал ее за столь вольное поведение. На ее месте другую женщину уже давно примерно наказали в назидание другим. Но видно она крепко держала в своих нежных ручках достоинство повелителя. Ее не только не наказывали, даже наоборот, господин все чаще прислушивался к ее советам.