- Граф Грей Оливер нашел меня месяц назад, признал своей женой.
Женщина задумалась глядя в окно. Ее губы беззвучно шевелились, словно она что-то решала про себя. Посидев так минут десять, она повернулась к Рании и произнесла:
- Я могу помочь тебе все вспомнить. Но ты должна решить хочешь ли ты сама этого.
- Конечно, хочу! Трудно жить, когда люди знают о тебе больше чем ты сама!
- Подумай хорошенько. Иногда лучше все забыть, чем жить с памятью о прошлом. Это может стать для тебя непосильным грузом.
И Рания задумалась.
ГЛАВА 26.
Человек не может жить без воспоминаний. Хорошие или плохие, но они делают жизнь полноценной. Без памяти человек словно дерево, вырванное с корнями со своего места и пересаженное на другую почву. Требуется много времени, чтобы перестать страдать от неизвестности. Так и Рания. Только её случае, девушка легко приспособилась к тому, что ничего не помнит, ведь рядом были любящие её родители. Теперь выяснилось, что они вовсе не родные ей люди, есть ещё муж и дочь. Свекровь, которая её ненавидит и куча всего того чего она желала бы знать. По словам мужа у неё была бурная, полная событий жизнь. Поэтому после не продолжительного раздумья Рания всё же решила, память о прошлом ей нужна, несмотря на сюрпризы, которые её ожидают.
- Будет больно. - Протягивая горячий отвар, сказала ей Джанга. - Пей маленькими глоточками.
На вкус зелье напоминало тягучую приторную сладковато горькую жидкость. Она выпила её всю до дна.
- На вот закуси. - Старуха протянула ей финики.
Съев пару штук, Рания почувствовала себя не очень хорошо.
- Пойдем, я помогу тебе прилечь. Джанга под руку довела девушку до постели.
- Ложись. Отдыхай пока. Вскоре тебе будет совсем невтерпёж, но не бойся, я помогу.
Рания сняла с себя платье, нырнула под одеяло. Постепенно головная боль усиливалась, заставляя прятать лицо в подушку. Свет резал глаза. А из глубины сознания начали прорываться смутные образы. На неё нахлынули эмоции испытанные ею ранее и надёжно похороненные в глубинах её мозга. Иногда боль становилась просто невыносимой. Рания кричала. Джанга всё это время была рядом, поила обезболивающим отваром, мокрым полотенцем стирала испарину. Спустя сутки девушке стало легче, она уснула. Измученная Джанга облегчённо вздохнула. С её души упал тяжёлый груз вины, который женщина несла много лет.
- Ты с ума сошел Ашот! Зачем тебе яд? Что ты собираешься делать? – Джанга была испугана.
- Не твоего ума дело женщина. Делай то, что тебе велено.
- Я не умею.
- Не лги мне. Я отлично знаю, твоя бабка была знаменитой травницей и тебя учила.
- Учила. Но я не умею делать яды. Да и что девочка тебе такого сделала?
- Значит, добровольно помогать ты мне не собираешься? – Мужчина зло прищурился. - Хорошо. Тогда не обижайся, если с твоими внуками случится что-то страшное.
- Не смей трогать детей, падсюк! – Джанга кинулась на Ашота, схватила его за рукав рубашки.
- Дай яд и с ними ничего не случится. – Мужчина брезгливо отшвырнул руку женщины.
Только брать грех на душу тогда все же Джанга не решилась. Изготовила зелье забвения. Его видимые проявления похожи на действия яда. Человек временно впадает в состояние, когда ни пульс не прослушивается, и дыхание редкое незаметное для обычного человека. Возможно, боги будут милостивы к сироте, она хотя бы останется жива. Пусть без памяти о прошлом, но живая и здоровая.
Каждый день в своих молитвах женщина вспоминала Ранию. Просила богов простить её и помочь девочке. И вот спустя пять лет из леса к ней вышла девушка. Старуха восприняла это как особую милость к ней грешной. Возможностью исправить совершённое зло.
Все последующие дни Рания провела возле лесного озера. Уходила утром, прихватив с собой немного хлеба и фиников, а возвращалась перед заходом солнца. В тишине леса ей было о чем подумать. Воспоминания оказались той горькой пилюлей, которую нужно обязательно проглотить и усвоить, прежде чем она станет лекарством. Ей действительно было горько. Она переживала события пятилетней давности так, словно они случились сейчас. Обиды на мужа, страх смерти, беспокойство за дочь, всё смешалось в большой ядовитый коктейль, который выжигал душу. Вдали от посторонних глаз Рания наревелась белугой. Джанга видя, что девушка проваливается в депрессию всё больше и больше однажды посоветовала Рании: