В итоге мы с Крамским оказались теми самыми несчастными морскими свинками, которые бегают в колесе, оставаясь на месте. Как же я был вымотан на шестой день. Чтобы я не предпринимал, каких бы людей не обзванивал. Приходилось надавливать на директоров компании, чтобы те помогали мне, и всё в пустую. Отец создал идеальную схему, и я даже готов ему аплодировать стоя. Пару раз в приступе гнева я даже это делал, пока Крамской смеялся над нашей беспомощностью. Да мы в порыве стресса даже обратились к Макару Владимировичу по совместительству отцу Руслана, но и там глухо. В тайне (потому что если бы Крамской узнал о том, что я творю, и кого привлекаю к делу без его ведома, он бы послал меня в ад) обращался к Романову[1]. Он дал несколько наводок. У него осталось много связей, однако все они в частности криминальные, а я вроде как веду чистый бизнес и связываться с бандосами нежелательно. В общем, тоже мимо.
Настал тот день, когда терпение моё лопнуло. Утром я не поехал к Руслану и не предпринял новых попыток вернуть себе то, что и так обязано принадлежать моей фамилии. С места в карьер, я решил действовать радикально. По-хорошему не выходит, я получу своё по-плохому. Мне не привыкать.
Доехав до дома, где обитают мои родители, я, не предупредив их, нагрянул ни свет не заря. А что? Мама сама говорила: «сынок приезжай, когда захочешь, мы всегда тебе рады». Вот и проверим, правдивы ли её слова, и будет ли мне рад мой дорогой папа. Был бы жив дед, он первым делом сделал бы то, что я собирался сделать спустя пару месяцев. Так что я оказывается сама доброта.
На входе стояло двое парней, они постоянно охраняли пенаты родителей, хотя я не понимал всей этой излишней предосторожности. Вся эта ерунда с охраной у калитки больше присуща Крамским, они у нас птицы высокого полёта. Похоже, отец решил, что он ничуть не хуже их, и позаимствовал идею. В любом случае меня пропустили, потому что я член семьи, и куда бы им лезть ко мне с досмотрами. Сволочи получают бабло из моего кармана и кармана моей компании, так что им деваться некуда.
Поднявшись по ступенькам, я отчётливо понял, что сегодня Мацкевич вернёт себе власть в собственной компании, никакие «залётные» больше никогда не проникнут и втихаря не уведут дело всей жизни из-под носа.
Родители завтракали, когда я буквально вломился в гостиную. Таким они меня ещё не видели. Да я и сам забыл, когда на лице у меня в последний раз была щетина. Со всей этой кутерьмой я перестал следить за внешним видом, что обязательно надо будет исправить.
— Сынок? — не ожидала увидеть меня дома мама, да ещё и в такую рань.
Обычно я в это время пропадал на работе.
— Боже мой, Матвей, мы тебя не ждали. Ты бы хоть предупредил. Ну ладно, сейчас я принесу тарелку для тебя, подожди минуточку….
— Не надо. Я не трапезничать приехал. А отдать отцу это, — и швырнул на стол документы на сеть магазинов. — Прости, но тебе придётся разбираться с этим дерьмом самому. Я не в силах вытащить со дна то, что его уже давно пробило.
— Не понял, — ошарашенно смотрел на меня родитель, и забрал документы.
— Что ты не понял? Я отдаю тебе этот балласт, ты мне мою компанию. Или вот тебе ещё вариант, я лишаю тебя фамилии, процесс уже запущен, вы разводитесь с мамой, и я всё равно получаю свою компанию, плюс без твоего ведома я продаю сеть или закрываю, тут уж как по настроению будет. Не ручаюсь, — был напряжён я. Всё во мне трепетало, как же я устал, как же я был зол на весь мир в тот момент.
— Матвей? — взмолилась мать. — Ты это серьёзно?
— Мама, а когда я был не серьёзен? Хватит с меня. Он топит мою компанию. Я устал возрождать всё, что он уничтожает. У меня больше нет сил, — признался я.