— Тебе повезло Эдуард.
— В чём? — не понял парень.
— Если бы не оказалось железобетонных доказательств, я бы подвесила тебя за причинное место прямо на входе в этот отвратительно пафосный клуб, — и это правда. Я ненавижу наговоры.
— Что вы? Как я мог? Лиля и моя подруга. Я беспокоюсь за её безопасность. Кто знает, что происходит сейчас в этом злачном местечке. Она же такая невинная и наивная, как ромашка на лугу, как первый одуванчик, как подснежник, пробивающий себе путь к солнцу, — не замолкал Эдик, неся только ему понятную чушь.
— Ага, это ты хорошо сказал мальчик, но словами делу не поможешь. Его надо как-то сдвинуть с мёртвой точки, — намекнула я дурачку.
— Но как? Мы не можем войти, если только у вас нет с собой неограниченного запаса денег, — теперь намекали мне, и жирно.
— Кто из нас мужик? Я? У кого яйца? — выразительно посмотрела я на него.
Ну, пошевели извилинами.
— У меня, но это не помогает. Вы слишком давите на моё мужское достоинство, — в голосе Эдика произошли заметные изменения, он стал писклявым. Испугался парень, что я заставлю стать мужиком, опериться так, сказать. Бедняжка.
— А ты на мою женственность, которой не сказать, чтоб много. Эдик мне двадцать пять, а не сорок. Хватит выкать.
— Ой, извините, я не думал, что вас заденет моё вежливое обращение к старшему поколению, — не прекращал он бесить меня.
Не выдержав, я дала ему подзатыльник.
— За что? Что я такого опять сказал? — потёр он больное место.
— Вот именно, что ничего умного. Поэтому у тебя никогда не будет девушки, и ты останешься жить с мамочкой до конца своих грёбанных дней Эдик, — так и хотелось добавить плохое слово в рифму, но я не стала.
— Не хамите мне, я, между прочим, поступил по совести, оповестив вас о неподобающем поведении Лилии, — насупился парень, скрестив руки на груди.
— Герой, — достала я смартфон и набрала номер сестры. — Будем вызволять принцессу из похотливых лап мажоров.
Как ещё попасть в это заведение, если ты не относишься к такому типу людей?
— Хорошая идея, — похвалил меня Эдик. Ещё один подзатыльник или пинок под зад не помешают, но я приберегу их на потом.
Лиля ответила не сразу. Пришлось набрать сестру дважды, прежде чем услышать её весёлый и явно не трезвый голосок.
— Алёна? А ты зачем звонишь? — старалась она изобразить наивное удивление, — а мы тут с Дашей музыку решили послушать.
— Я напротив дома Даши, выйди на минутку, надо кое-что обсудить, — взяла её на понт я. Пусть понервничает.
— Где? Напротив чего? То есть, а почему ты мне заранее не позвонила? — интонация, с которой разговаривала сестра, звучала как самый настоящий крах всей её выдуманной истории.
Сторис которую мне показал Эдик, я бы никогда не увидела, так как Лиля, по-видимому, скрыла её от меня. Обидно когда родная сестра поступает подобным образом. И ради чего я тогда так стараюсь?
Наступило минутное молчание. Я догадалась, что она обсуждает со своими подельниками как поступить, и когда они договорились, Лиля вернулась:
— Мне нужно минут десять, чтобы одеться.
— Зачем? Я могу подняться, позвоню в домофон, вы мне откроете, и я сама приду, — поменяла я свой изначальный план. Что же на это она мне ответит?
— Не думаю, что получится. Дашкины родители уснули, и ты можешь их разбудить. Я уже собираюсь, подожди несколько минут, — твердила она.
Я поймала её на новой лжи.
— А как вы тогда слушаете музыку?
— Ну, э, ну… Я сейчас приду, — и сбросила.
— Что она вам сказала? — отвлёк меня от мыслей о сестре Эдик, о котором я забыла напрочь.
— Сейчас выйдет, — озвучила я ему факт, и первая направилась к фейс-контролю. Надеюсь она и её парни выберут очевидное место для того чтобы покинуть «Полночь».