‒ Что ты узнал, Логан? ‒ спрашиваю я спустя несколько минут молчания.
Он отвечает не сразу. Несколько долгих минут тяжелого и напряженного молчания, дым от сигареты поднимается тонкими завитками вверх, случайный наркотик для него, для меня. Я позволяю тишине повиснуть, она весит столько же, сколько и облака.
Мне нравится курить. Это занятие, чтобы заполнить тишину, упругое пространство между моими и его словами.
‒ Информация ‒ это сила. ‒ Он тушит сигарету быстрым и злобным поворотом запястья. ‒ Я хотел шантажировать тебя тем, что выяснил. Не рассказывать, пока ты не уйдешь со мной. Но тогда я был бы не лучше Калеба.
Я пытаюсь переварить его намек.
‒ Думаешь, Калеб знал, кто я и не рассказывал мне?
‒ Думаю, он знает больше, чем рассказывал тебе, да. ‒ Он встает, расправляя свое поджарое тело, и уходит прочь от меня по крыше, затем кладет руки на стенку высотой ему по пояс, которая отгораживает его от падения. ‒ Помнишь тот день в моем доме? Когда я вернулся после прогулки с Коко?
Я тяжело сглатываю.
‒ Да, Логан. Помню.
Это уже второй раз, когда он вспоминает об этом. Я помню тот день слишком хорошо. Он приходит на ум снова и снова, это мечта, фантазия, воспоминания, которые нападают на меня, когда я купаюсь, пытаюсь уснуть, неразличимые детали рук и губ, когда я просыпаюсь.
Чтобы отвлечься от нового наплыва воспоминаний, я поднимаю взгляд. В небо, темное от облаков, затуманенное смогом и световыми пятнами.
Я бы так хотела увидеть звезды. И задаюсь вопросом, как бы они выглядели, что бы я почувствовала, глядя вверх и видя небо, наполненное сверкающими алмазными точками света.
Его слова эхом отдаются у меня в душе, пульсируют у меня в ушах, и меня вырывает из мира грез боль желания слышать его голос.
‒ Ты была обнажена. Каждый сантиметр твоего чертовски невероятного тела был обнажен для меня. Я держал тебя в объятиях. Я обладал тобой, Икс. Мои руки были на тебе, ты была на моих губах, на моем языке. Но я отпустил тебя... позволил уйти. ‒ Он оборачивается, смотрит на меня. Словно может распознать меня по запаху, словно видит, что кроется под тканью платья. ‒ Не думаю, что ты когда-либо поймешь, чего это мне стоило ‒ уйти от тебя. Сколько для этого потребовалось самоконтроля.
Я дрожу всем телом.
‒ Логан, я...
Он отворачивается и опять всматривается в линию горизонта, продолжая говорить со мной.
‒ Меня преследует это. Ты была моей, и я отпустил тебя. Меня мучает не тот факт, что ты ушла, а то, что я позволил тебе уйти. И более того, осознание того, что так поступить было правильно. Настолько, насколько я ненавижу это, в равной степени это причиняет боль... ты не готова быть моей.
‒ Опять двадцать пять? Что это значит, Логан? ‒ Теперь я поднимаюсь на ноги, оттягиваю вниз подол платья. Семь шагов, и я стою всего в полуметре от его спины. ‒ Я думала, ты выяснил что-то обо мне.
Он качает головой.
‒ Это ничего не значит. Не обращай внимание.
Логан тянется к заднему карману своих джинс и вытаскивает сложенный квадратом листок бумаги. Держит в руках, смотрит на него. Порыв ветра ударяется об него, развевая уголки по сторонам, словно хочет вырвать из его рук, чтобы я никогда не узнала, что там написано. Он оборачивается и смотрит на меня. Подходит ближе. У меня перехватывает дыхание. Меня бьет дрожь. Мое тело помнит ощущения его прикосновений, вкус его губ. Мне нужно прекратить. Это не тот выбор, который я сделала. Но... Я не могу это забыть. И в глубине души мне не хочется забывать.
‒ Икс, когда я сказал, что мне так много нужно тебе рассказать, я не сказал лишь одно, что я попросту не знаю, как это сделать. Я вновь хочу увезти тебя отсюда. Сбежать вместе с тобой, чтобы ты стала моей. Но для меня этого будет недостаточно. Я гордый человек, Икс. Я хочу, чтобы ты сама выбрала меня. И... Думаю, однажды ты так и сделаешь.
Он прижимается ко мне, я ощущаю каждый сантиметр его тела, твердый, подтянутый, теплый. Мои груди упираются в его груди, а бедра плотно прижаты к его. Что-то во мне пульсирует, болит. Узнает его, чувствует, что меня тянет к нему. Я все забываю в такие моменты, кроме того, что меня постигает ощущение того, как меня крадет и уносит прочь по ветру, вместе с ним.
Бумага мнется о мой бицепс, когда он хватает меня, его рука держит мою, ладонь прижимается к моей щеке.
Нет... не нужно. Я пытаюсь что-то сказать.
‒ Нет, Логан, ‒ шепчу я, но, возможно, слова ‒ это только дыхание, только вздох, мимолетное касание ресниц по моим щекам, едва ощутимое движение его губ по моим.