Я беру свою кружку обеими руками, просто чтобы было чем заняться. Над темной жидкостью все еще клубится пар, оставшийся после того, как официантка подлила кофе.
— Черт, – говорит Каллен, выглядя пристыженным. — Моя работа иногда делает меня слишком черствым. Я очень сожалею о вашей утрате.
Слегка пожав плечами и еще более скупо улыбнувшись, я позволяю ему не оправдываться и говорю:
— Все в порядке. Я тоже.
— И мне не чужды трудности военной жизни. Я был морским котиком. У меня нет детей, но у некоторых из моих приятелей они были. Полагаю, ваша семья часто переезжала?
— На самом деле нет. Подразделение Дельта в Форт-Брэгге17. Моему отцу часто приходилось уезжать, но мы не часто переезжали.
— Если ваши корни в Северной Каролине, как вы оказались в Калифорнии?
Борюсь с желанием закатить глаза. Агенты и их вопросы – все это превращается в допрос, даже простая беседа.
— Моя мама из Сан-Франциско. Отец познакомился с ней в отпуске.
У моих родителей был бурный военный роман. Они встретились и через две недели поженились. А через два года появилась я.
— Они купили красивый дом на окраине города, когда были совсем молодыми, задолго до того, как взлетел рынок. Планировали сдавать его в аренду, чтобы к моменту выхода отца на пенсию, он почти окупился.
У нас практически получилось. Я взяла ипотеку, когда папа заболел. Оставалось всего четыре года, чтобы ее выплатить… Но я оступилась прямо перед финишной чертой.
— А где ваша мать? – спрашивает он.
Я делаю маленький глоток кофе, ощущая горелый привкус. Кофе, конечно, не самый лучший, но есть что-то успокаивающее в дерьмовом кофе из закусочной. Это напоминает мне о старых субботних днях, когда я действительно выходил из дома, чтобы поесть. Последний год я только и делаю, что готовлю дома. Только и делаю, что прячусь дома.
— Она умерла, когда я была еще в пеленках. Рак яичников.
— Черт, Иден, извините меня. – Проводя руками по волосам, он ворчит: — У вас остались еще родственники?
— Есть одна тетя. Но у нее настолько тяжелая форма болезни Альцгеймера, что она больше не узнает меня. Раньше я навещала ее в доме престарелых, но это начало пугать ее, и я перестала.
— Друзья? Домашнее животное?
Я надуваю щеки, прежде чем сделать глубокий вдох. Не хочу признавать вслух то, что совершенно очевидно. Конечно, я отдавала предпочтение образованию и карьере, но мне всего двадцать девять. Думала, что у меня еще достаточно времени для всего остального. Отец учил меня усердно работать, и я никогда не думала, что это может быть чем-то плохим... до сих пор.
Я переживаю самый сложный период в своей жизни, и рядом со мной никого.
— Здесь не хватает одной фотографии, – говорит Каллен, меняя тему. Возможно, моя депрессивная история происхождения заставила его чувствовать себя неловко. Что ж, Каллен, будь осторожен в своих вопросах.
— Простите?
Он постукивает указательным пальцем по пустому месту на столе.
— Есть еще один. Сторожевой пес Веспер – Линкольн.
В том, как Каллен произнес его имя, есть что-то такое, от отчего по спине бегут мурашки.
— Почему у вас нет фотографии?
— Потому что он чуть не сломал мне руку, когда я попытался сделать снимок для его досье. Веспер, Ланс и Крикет по большей части ведут себя как нормальные люди. Но Линк – призрак в свои лучшие дни, а в худшие – хладнокровный убийца.
Я сглатываю ком в горле.
— Хладнокровный убийца, которого вы наняли?
— Вроде того. Но в этом-то и проблема. Вот почему вы нужны мне.
Кивнув, я, наконец, встречаюсь с Калленом взглядом. Хорошо. Поехали.
— Давайте разбираться. Как вы хотите, чтобы я помогла вам с этими людьми? Провела анализ эффективности работы? Организовала миссию команды? – спрашиваю я с сарказмом.
— Операция ПАЛАДИН изначально была заказана... – Он осекается, пытаясь сохранить информацию в тайне. — Скажем так, в Овальном кабинете18 наверняка есть секретные файлы, которые все объясняют. Понимаете, о чем я? – он приподнимает одну бровь.
— Конечно.
Очевидно, что у ПАЛАДИН не может быть проблем с властями, ведь они были созданы властями.
— Веспер набирала, развивала и управляла этой командой более десяти лет. Она невероятна мудра – гораздо мудрее, чем должна быть в ее возрасте, – но сейчас ей приходится нелегко. Трудно найти хороших рекрутов, и некоторые из ее оперативников стали действовать не по правилам. Они соглашаются на работу, которая не одобрена, или просто используют свои навыки и ресурсы для личной мести…
— Хотите сказать, что у вас на свободе куча вооруженных агентов? – морщусь я в замешательстве.
Зачем вы мне это рассказываете?
— У меня есть агенты. У Веспер есть те, кого нам нравится называть... оперативниками.
— Почему?
Он поднимает на меня взгляд.
— Потому что нам не нравится использовать такие слова, как ассасины, наемные убийцы или киллеры в повседневном разговоре. Это привлекает слишком много внимания.
Я застываю, моргая и переваривая грубую правду.
— За последний год ПАЛАДИН сократился с восемнадцати оперативников до четырех.
— Что? Как?
— Они вышли из-под контроля, стали самоуверенными, разозлили не тех людей и сами стали легкой добычей. Большинство из них мертвы. Что еще более важно, некоторые из них числятся пропавшими без вести. Один из них вел себя неподобающе за нашими спинами. Веспер пришлось его утихомирить. Точнее, она попросила Линка его утихомирить.
— Утихомирить – это...
— Пуля в голову, – говорит Каллен как ни в чем не бывало.
Я отодвигаю тарелку и начинаю выбираться из кабинки.
— Разговор окончен, Каллен. Я не ношу оружие. Не пускаю пули в голову. И не занимаюсь убийцами. Я в отчаянии, но не настолько. Больше не хочу заглядывать за закулисье. Я это уже проходила, и это разрушило мою жизнь…
— Иден. Иден, подожди. – Каллен переминается со своей стороны столика, намереваясь преградить мне путь к отступлению. — Выслушай меня. Они не просто убийцы, – умоляет он, оглядывая закусочную, убеждаясь, что мы не привлекли к себе внимание. — Они хорошие ребята, я тебе обещаю. Просто немного грубоваты. Пожалуйста, сядь обратно.
Я сажусь обратно в кабинку, но держу одну ногу выставленной, готовая к быстрому бегству.
— Спасибо, – говорит Каллен.
— Итак, чего вы от меня хотите?
— Последние три компании, которые ты консультировала, теперь являются мощными лидерами в бизнесе. Ты взяла стартапы и быстро превратила их в корпорации. Как? Подбор персонала? Финансирование? Как тебе удалось привести эти компании в боевую форму?
— Все просто. Счастливые люди делают хорошую работу. Все, что я делаю, – это провожу время в компании, выясняю, чего ей не хватает, прислушиваюсь к сотрудникам, нахожу единомышленников для найма, ставлю перед руководством осязаемые краткосрочные и долгосрочные цели и стимулирую каждого чем-то кроме денег. Люди проводят большую часть своего времени на работе, это не должно превращаться в ад. Рост, успех, окупаемость инвестиций... все дело в человеческом потенциале.