На столе стоит дымящаяся кружка, из-за которой и пахнет кофе.
Проходит еще как минимум тридцать секунд, прежде чем она, наконец, поднимает глаза и замечает меня в дверях. Она вытаскивает наушники и замирает. Я хорошо узнаю это выражение на ее лице – неприкрытый страх. Буквально слышу, как она пытается проглотить комок в горле. Все, чего я хочу, – это успокоить ее, поэтому заставляю себя заговорить.
— Добрый вечер, – говорю я, тут же сожалею, потому что эти слова прозвучали как приветствие вампира. — То есть, привет.
— Добрый вечер... и привет. – Ее спокойный тон противоречит паническому выражению на лице. — Ты...
— Техническое обслуживание. — Лгу я с легкостью. — Извини за беспокойство. Я увидел, что тут горит свет.
— О? – она оглядывает меня с ног до головы, изучая мой повседневный наряд, полная скептицизма.
— Ты умеешь хранить секреты? – спрашиваю я. Она кривит лицо, по какой-то причине почти морщась от моих слов, но я продолжаю, не дожидаясь ответа. — Я иногда пробираюсь сюда, чтобы позаниматься в тренажерном зале. Технически, я сейчас не на работе.
— О, – говорит она, довольная придуманной ложью. Она поднимается, вставляя ручку за ухо. — Что ж, тогда ты в правильной компании, потому что, технически, я тоже должна была уйти несколько часов назад. – Ее щеки округляются от улыбки, образуя идеальные полусферы. Она элегантна, даже в штанах для йоги и простой белой футболке, но щеки у нее пухлые, как у ребенка, что создает странное противоречие.
Протянув руку, она сокращает расстояние между нами и берет мою ладонь в свою. Ее рукопожатие на удивление крепкое для такой крохи.
— Я Иден Эбботт, – говорит она, глядя мне прямо в глаза, и морщинки беспокойства на ее лице постепенно разглаживаются. — Я новый сотрудник в этом комплексе и чувствую, что должна заранее извиниться.
— За что?
— Я пользуюсь стикерами. – Она морщится.
— О нет.
— Ага. – Кивает она, и ее лицо становится серьезным. — Это зависимость. Когда расходую хотя бы двадцать, сминаю их в маленький шарик и кидаю в мусорку, как в баскетбольное кольцо. Я не очень хороша в этом. У меня ужасная меткость. Тебе не понравится убирать в этом кабинете. — Ее усмешка теплая.
Я не могу не улыбнуться в ответ.
— Что ты делаешь здесь так поздно? Ты агент? – спрашиваю я, но уже знаю ответ.
— Нет, – смеется она. — Я не настолько крута. Я гражданское лицо. Подрядчик…как и ты, полагаю?
Я не отвечаю и позволяю ей самой делать выводы. Я даже не уверен, есть ли в этом здании обслуживающий персонал.
— Официально мой первый рабочий день – понедельник, но босс разрешил мне прийти пораньше. Я пытаюсь подготовиться.
Я киваю на папки за ее спиной.
— Проводишь исследование?
— Личные дела каждого агента в комплексе, – говорит она, затем тяжело вздыхает. — Но не думаю, что мне позволено говорить больше. Я все еще не понимаю, что здесь секретно, а что нет. Ты давно здесь работаешь? Мой босс сказал, что агенты приходят и уходят уже пару недель?
— Что-то в этом роде, – бормочу я. Я был здесь только один раз, но, насколько понимаю, агенты ФБР Каллена уже вовсю ползают по этому месту.
— Хм. – Она задумчиво кивает, какая-то странная мысль приходит ей в голову.
— Что такое?
— Просто... если тут уже работают люди... здесь должно быть оживленнее. А это место, – она вскидывает руку, — немного напоминает дом с привидениями на холме.
Мои губы растягиваются в полуулыбке.
— Ну, ты в подвале, далеко за полночь, так что...
— Что? – она смотрит на свое запястье, но там нет часов. Я показываю ей свои, на которых час тридцать ночи. — Боже мой, я пришла сюда в шесть! Я даже не заметила. Я должна...
Она тут же начинает собирать папки с пола, и я инстинктивно опускаюсь на колени, чтобы помочь ей.
— Время летит незаметно, когда занимаешься чем-то действительно интересным, – предлагаю я, собирая стопки бумаг и подталкивая их в ее сторону.
— Обычно я не делюсь своими секретами с незнакомцами, но, учитывая, что ты единственный гражданский, с которым я разговаривал за... Боже, даже не знаю, за сколько времени...
— Я сохраню твой секрет, – заверяю ее я, мое любопытство возрастает.
— Хорошо, потому что я точно настучу на тебя за тревоженный зал. – Она подмигивает. — Честно говоря, я влипала по уши. Пытаюсь подготовиться, читая об агентах из их досье. Огромная часть моей работы заключается в том, чтобы найти способ наладить отношения... – она глубоко вздыхает. — Но я не знаю, какого черта я здесь делаю. Чувствую себя не в своей тарелке. То, с чем эти агенты сталкиваются ежедневно, в основном является исходным материалом для канала Oxygen. – Она снова встречается со мной взглядом и наклоняет голову. — Это трансляции, на которых в основном показывают...
— Тру-крайм.22 Документальные фильмы о серийных убийцах.
—Точно. — Она вздрагивает.
— Значит, тебе не по себе рядом с такими вещами?
— Совершенно не по себе. Особенно с оружием. Я ненавижу оружие.
В данный момент я рад, что на мне свободные спортивные штаны и глубокие карманы, так что она не видит, что я вооружен. Я всегда вооружен.
— Вот почему совершенно очевидно, что я устроилась не на ту работу, – продолжает она.
— На какую работу?
— Понятия не имею, что Каллен говорит остальным, но в основном я здесь для того, чтобы выявлять организационные проблемы, помогать с подбором персонала, усмирять некоторую внутреннюю вражду... и для других неясных бизнес-инициатив, которые тебя, вероятно, не волнуют.
Желудок наливается свинцом, когда понимаю, кому я только что солгал. Я думал, что она просто девушка занимающаяся бумажной волокитой, которую я больше никогда не увижу.
— Ты новый сотрудник отдела кадров?
— Черт возьми. – Откинув голову, она наполовину ворчит, наполовину смеется. — Мне не нравится это название, но, полагаю, что да. О, эй, думаю, что отдел кадров относится и к подрядчикам, так что я установлю ящик для комментариев возле своего кабинета. Не стесняйся жаловаться, если мои баскетбольные мячи-стикеры когда-нибудь станут серьезной проблемой.
— Ты уже прощена. – Мои губы продолжают подрагивать, ничего не могу с этим поделать.
— Сейчас подходящее время упомянуть, что я просыпала кофе в комнате отдыха? – она кривится, показывая мне зубы, скручивает руки и сжимает их в кулаки. — Я собрала небольшую кучку, но не смогла найти веник. Извини.
В данный момент мне немного не по себе, обычно я так часто не улыбаюсь.
— А ты в этом хороша. – Поднимаюсь, поворачивая бедра, чтобы пистолет оставался незаметным.
— Хороша в чем?
— В разговорах.
— Спасибо, – говорит она с любопытной улыбкой. — Странный комплимент... но приятный.
— Просто когда ты впервые увидела меня, выглядела испуганной, и я подумала, что ты попытаешься убежать или что-то в этом роде.
Она глубоко вздыхает.