— Ладно, – ворчит он, а затем указывает пистолетом в сторону ванной.
Я делаю десять шагов по коридору, прекрасно понимая, что его пистолет направлен мне в спину. Ему не обязательно убивать меня, чтобы парализовать. Проследовав за мной в ванную, он закрывает дверь, отрезая мне путь к отступлению.
— Поживее, – рявкает он.
Черт.
— Мне нужно уединение. Я не могу писать при тебе…
Он поворачивается и смотрит на меня.
— Я не оставлю тебя одну, так что решай сама.
Я сжимаю руки в кулаки, чтобы унять дрожь.
Дыши, Иден. Спокойствие. Спокойствие – это выживание.
Он оглядывает меня с ног до головы.
— Я здесь не для развлечения, так что просто помочись уже. Я не буду смотреть. – По крайней мере, он отворачивается лицом к двери.
«Объясни мне, что к чему», – мысленно взываю я к своему рациональному разуму. Умоляю свою сильную, логичную часть мозга помочь мне справиться с этим.
Сядь на унитаз и просто попробуй. Он должен услышать журчание, чтобы не заподозрить подвоха. Он не смотрит на тебя, он не хочет ничего подобного. Но у тебя есть то, что ему нужно. Иначе тебя бы уже не было в живых. Так что будь умнее.
Шаг за шагом.
Просто пописай, Иден.
И нажми эту гребаную тревожную кнопку.
Пописать при зрителях невероятно сложно, но не невозможно. Его взгляд по-прежнему прикован к двери, но я, как опытная актриса, медленно тяну туалетную бумагу вниз, стараясь, чтобы мой палец коснулся черной плоской наклейки под рулоном. Линк сказал, что это требует всего одной секунды. Я жму на нее не меньше пяти.
Не знаю, ожидала ли я какого-нибудь сигнала тревоги, но ничего не происходит. У меня нет другого выбора, кроме как встать, спустить воду и под дулом пистолета вернуться в свою гостиную.
Жаль, что не могу посмотреть который час. Наверняка я нахожусь под прицелом уже несколько дней и ночей. По крайней мере, так мне кажется. От страха время останавливается, чтобы медленно поглотить тебя целиком, пока ты тщетно пытаешься плыть против его мощного течения.
— Сядь.
Я послушно опускаюсь на диван, пока он роется одной рукой в черной спортивной сумке, стоящей на полу. Меня почти тошнит, когда я вижу в его руке кабельные стяжки51.
— Чего ты хочешь? – шепчу я.
— Поговорить.
— Это действительно необходимо? – киваю на стяжки в его руке. — Пожалуйста.
Он жестоко улыбается.
— В этой сумке много не необходимого, пока это не станет необходимым. Все зависит от того, насколько быстро ты готова заговорить.
— О чем?
— Об Empress.
Разумеется, речь идет об Empress. Разумеется. Это приносит огромное облегчение и еще один приступ паники.
— А что с Empress?
— Не прикидывайся дурой. Где это? – рычит он.
— Где что?
Теперь, впервые, я подозреваю, что разозлила его.
— Гребаная глупая девчонка, – рычит он. — Тогда давай сделаем это по-плохому. – Снова приставив пистолет к моей голове, он приказывает мне вытянуть запястья, и у меня нет другого выбора, кроме как подчиниться. Он затягивает стяжки на моих запястьях так туго, что пластик врезается в кожу. Проделывает то же самое с другим комплектом на моих лодыжках, и как только удовлетворяется своей работой…
Шлепок!
Я всхлипываю, когда его ладонь сильно ударяет по моей щеке, дезориентируя. Комната кружится, и перед глазами все расплывается из-за слезящихся глаз. Вся левая сторона моего лица горит.
— Порки сказал, что это у тебя. Так где же оно? – снова рявкает он на меня.
Я понятия не имею, о чем он, черт возьми, говорит, но боюсь признаться в этом.
Продолжай говорить. Говори все, что ему нужно. Помощь уже в пути.
— Это не здесь, не со мной. Это... дома. В моем доме в Калифорнии.
— Где?
Как я могу сказать ему, где, если даже не знаю, о чем идет речь? Я делаю свое предположение.
— В моем кабинете. В моем домашнем кабинете, на столе.
Он смотрит на меня с минуту, которая кажется столетием.
— Будь осторожна со своими словами. У меня есть кое-кто, кто может проверить это прямо сейчас. Если ты лжешь, я достану все, что есть в этой сумке. Поняла?
Я киваю, чувствуя, как немеет тело. Вдруг ощущаю себя усталой и измотанной, как будто могла бы прилечь и вздремнуть. Странно, я всегда думала, что адреналин поможет мне оставаться начеку в подобной ситуации, но вместо этого он полностью выбил меня из колеи. Все как в тумане. Я собираю все свои силы, чтобы не впасть в панику.
Пока я сижу, связанная и беспомощная, он достает свой телефон из черной сумки и набирает номер. Должно быть, что-то пошло не так, потому что он прищуривается и снова набирает номер, но, по-видимому, безрезультатно.
Внезапно начинает гаснуть свет, комната за комнатой. Во всей квартире отключается электричество. Из-за опущенных штор даже в середине дня тут царит кромешная тьма.
— Какого хрена ты сделала? – слышу его шипение как раз перед тем, как открывается входная дверь. Все происходит так быстро, что я не успеваю осознать последовательность событий. Раздается звук шагов, что-то хрустит, а затем звучит громкий вопль агонии.
— Он лежит. Ланс, включи свет. Она напугана. – Я бы узнала этот ирландский акцент где угодно. Голос Крикет звучит как гребаная ангельская симфония.
Ты сделала это, Иден. Ты выжила.
Лампы оживают одна за другой, и я вижу Крикет, стоящую над незваным гостем с его пистолетом в руке. Он корчится на полу от боли, и я замечаю, что его руки вывернуты. Все его пальцы направлены в разные стороны. Хруст, который я слышала…
Это были ломающиеся кости.
Ланс мгновенно опускается передо мной на колени.
— Ох, Бэмби. – Он поглаживает мое лицо тыльной стороной ладони, там, где оно все еще горячее и чувствительное. — Он ударил тебя.
Я делаю глубокий вдох, пытаясь сдержать слезы.
— Всего один раз. Я в порядке.
— Мне так жаль. Мы приехали так быстро, как только смогли.
— Спасибо. Я в порядке, – повторяю я. Мгновенное чувство облегчения исчезает, и мой голос срывается. Жгучие слезы начинают покрывать лицо.
Ланс проверяет карманы в поисках чего-то, но ничего не находит. Он роется в черной спортивной сумке, которую принес с собой злоумышленник.
— Ты знаешь этого засранца, милая? – спрашивает меня Крикет.
Я качаю головой, но мои глаза прикованы к сумке, из которой Ланс достает предметы один за другим. Гаечный ключ. Наручники. Бутылка с прозрачной жидкостью, которая, я уверенна, не является водой. Молоток. Плоскогубцы. Клейкая лента. Что-то похожее на шило для скота.
— Он идеальный убийца, но у него нет перочинного ножа? – бормочет Ланс себе под нос. — Держись, Бэмби. Я тебя освобожу.
— У меня есть кухонные ножницы, – говорю я. — В выдвижном ящике слева.
— Блядь! – внезапно кричит Ланс, заставляя меня подпрыгнуть. — Надень на него наручники, Крикет. Не убивай его. Нам нужно поговорить с Веспер.
— О, я собираюсь причинить ему гораздо больше боли, прежде чем убью, – говорит она со зловещей улыбкой на лице.