Я не видела ничего, кроме злобы в его глазах.
Семнадцать, шестнадцать, пятнадцать…
Я в агонии, когда Линк заполняет меня до краев. Боль не ослабевает, а только усиливается. Я чувствую, что в меня вторглись. В мой разум, в мое сердце, в мое тело… Я уже давно подавлена. Это, черт возьми, слишком.
— Я полностью вошел. Ты в порядке? Я не сдвинусь с места, пока ты не будешь готова.
Три, два, один…
Но удовольствия нет… Только обжигающе горячая, жгучая боль.
Я не могу. Я сдаюсь.
— Остановись, – всхлипываю я. — Пожалуйста, остановись. Больше не надо.
Линк выходит из меня, отчего болезненное ощущение усиливается, а затем рассеивается. Схватив за бедра, он разворачивает меня и вздрагивает, когда видит мое залитое слезами лицо.
— Ох, Иден, – говорит он мрачно. — Мне жаль. Мне так жаль.
Я неохотно встречаю его испуганный взгляд, прежде чем мои губы начинают дрожать от мысли о том, как много я лгала за последние несколько дней.
Я. Не. В порядке.
Я едва успеваю выдавить из себя хоть слово, прежде чем окончательно теряю дар речи.
— Разоблачитель.
——————
Теплая вода снимает всю боль. Напряжение в шее постепенно ослабевает, и боль в пояснице тоже проходит. Я плещусь в глубокой ванне Линка на когтистых ножках, испытывая облегчение, смущение и расслабленность, но в то же время тревогу, словно ожидая, что вот-вот произойдет что-то плохое. В общем, я чувствую слишком много.
— Чувствительная, – тихо бормочу себе под нос. — Такая чертовски чувствительная.
Я поджимаю губы, издавая чмокающий звук, когда Линк возвращается в ванную с бокалом игристого белого вина.
Он протягивает мне бокал, прежде чем пододвинуть табурет из тикового дерева к краю ванны и сесть. Опустив палец в воду, он спрашивает:
— Вода не остыла? Ты здесь уже давно.
— Нет, она все еще теплая. Спасибо, – говорю я, делая маленький глоток бодрящего сладкого вина. —Оу, что это?
— Москато д'Асти52.
— Эх, напиток и десерт в одном флаконе. – Я делаю еще один большой глоток.
— Тебе нравится? – Линк вопросительно смотрит на меня.
— Очень.
Он прищуривается.
— Ты уверена, что тебе нравится? Или ты просто так говоришь, чтобы меня успокоить? – он дважды приподнимает брови.
— Прости, – приглушенно извиняюсь я, чувствуя, как румянец заливает щеки, поскольку мы определенно говорим не о вине. — Я правда старалась.
— Зачем? Мне это не нужно, чтобы быть удовлетворенным.
— Но казалось, что мне нужно, – шепчу я.
— Иден. – Линк наклоняется так, что его лицо оказывается на одном уровне с моим, и мне требуется вся моя сила воли, чтобы не отвести взгляд от его призрачных голубых глаз. — Пришло время быть честной. Тебе не обязательно быть мазохисткой в постели, чтобы доказать, что ты сильная. – Он гладит меня по лбу и проводит пальцем по влажной щеке. — То, через что тебе пришлось пройти… Ты, должно быть, была так напугана.
Я сердито смотрю на него, когда он вслух говорит о моей неуверенности в себе, но, тем не менее, наконец-то говорю правду.
— В ужасе.
— Почему ты так этого стыдишься?
— Я не стыжусь, Линк. Я пленница. Неужели ты этого не понимаешь? До Empress я была вполне нормальной женщиной. Нормальной. Я не обращал внимания на знаки «выход», когда впервые входила в здание. Я ненавижу оружие, а теперь почему-то вижу его каждый день. Я в ловушке своего страха. Я думала, что это новое начало, а на самом деле вернулась туда, где была год назад. Даже хуже. Если раньше это были угрозы, то теперь это перешло в нападение.
— Бэмби...
— Видишь? Вот именно, – ворчу я. Линк наклоняет голову, словно в замешательств. — Бэмби – это олененок, пугливый и неуклюжий. Он видел, как умерла его мама и как сгорел его дом. Ему постоянно приходилось убегать или спасаться. Это, безусловно, самый депрессивный фильм Дисней.
Линк открывает и закрывает рот, словно не знает, что сказать дальше.
— Я посмотрел недостаточно фильмов Дисней, чтобы опровергнуть это.
— Я провела исследование. Поверь мне.
Отставив табурет в сторону, Линк берет полотенце и протягивает его мне. Помогая мне выбраться из ванны, он плотно укутывает меня и растирает плечи.
— Ты знаешь, что значит бояться?
Я пожимаю плечами.
— Если ты боишься, значит, у тебя все еще есть совесть. И до того, как встретил тебя, я никогда не боялся. Я был безразличен к своей собственной жизни. Жить или умереть, – мне было все равно. Но когда ты оказалась в опасности, я испугался. – Линк держит меня на расстоянии вытянутой руки, чтобы я могла видеть серьезность в его глазах. — Я был чертовски напуган.
Опустив голову, вижу, как мои слезы капают на пол. Вот вам и мое правило – никто не должен видеть, как я плачу.
— Иден, ты думаешь, что страх – это слабость, но я вижу в нем красоту. Страх дает мне понять, что теперь у меня есть то, ради чего стоит жить.
Я прижимаюсь к его груди, позволяя ему обнимать меня, пока плачу. Когда мои колени начинают подгибаться, он подхватывает меня на руки и несет в спальню, укрывая вместе с полотенцем. Он ложится позади и прижимает меня к себе так, что я чувствую его дыхание на своей шее.
— Что помогло тебе почувствовать себя лучше? – спрашиваю я.
— Что ты имеешь в виду?
Крутясь в его объятиях, борюсь с пленом простыней, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. Я быстро целую его в губы.
Волосы Линка выглядят немного длиннее, чем обычно. Его лицо чисто выбрито, но ему не помешала бы стрижка. Если он продолжит в том же духе, то будет похож на Тарзана, прежде чем выпустит меня из виду и отправится в салон. До меня доходит, что этот удивительный, заботливый, красивый мужчина, который думает, что он монстр, настолько предан мне, что, если я не найду способ оставить Empress в прошлом, это загонит нас обоих в ловушку.
— Когда тебе было страшно, что помогло тебе справиться с этим? – спрашиваю я.
— Мне нужно было увидеть, что с тобой все в порядке, собственными глазами. Как только я обнял тебя, мне стало намного лучше.
— Значит, как только ты встретился лицом к лицу со своим страхом, тебе стало легче?
— Что-то вроде этого, – шепчет он мне в затылок. — А теперь отдохни немного, Иден. – Чувствую, как он шевелится у меня за спиной.
— Куда ты идешь?
— Заказать нам настоящей еды и, может быть, принести тебе пакет со льдом, чтобы посидеть на нем. – Он легонько похлопывает меня по заднице.
— Эй, Линк, – кричу я ему вслед, заставляя его обернуться. — Знаю, ты новичок в отношениях, но ты должен знать, что у тебя отлично получается.