— Позвольте представиться, управитель Монашеской Пристани и хозяин этого дома. О, мы так благодарны, мистер Бэрроуз, что вы нас посетили, даже вообразить не можете, какую жажду мы испытываем по новостям с большой земли…
Идума бесцеремонно схватил мистера Бэрроуза под руку и потащил того к столу.
— Присаживайтесь, пожалуйста, присаживайтесь. Я и мои министры выслушаем все, что вы имеете к нам сказать… Пожалуйста, мистер Бэрроуз, пожалуйста.
Словно в отместку за неосмотрительно брошенную усмешку, Идума старательно меня игнорировал. Но я прошел к столу сам и уселся по левую руку от мистера Бэрроуза, который, начал уж краснеть от назойливого внимания.
Идума удалился, пятясь и постоянно кланяясь, и продолжая что-то бормотать. После того, как дверь за ним закрылась, мистер Бэрроуз брезгливо тряхнул рукой.
— Ладонь мне поцеловал, видели, Жан?! Ну что за низость. Мелкий человечишка. Если он тут за главного, можно считать, что дело наше уже сделано.
Идума Зервас вернулся, ведя под руку долговязую даму в старомодном платье с турнюром и чрезвычайно смелым декольте. Прямо сказать, оголять там было нечего – выпирающие тонкие ключицы и окольцованная морщинами шея, производили, скорее, отталкивающее впечатление. Но вот лицо дамы было вполне приятно: открытый взгляд серо-зеленых глаз, маленький рот с аккуратными морщинками вокруг него и остренький, по-девичьи вздернутый носик, омолаживали ее если не на десятилетия, то на годы.
Следом в дверь протиснулся низкорослый почтенный джентльмен в строгом черном костюме. Несмотря на его возмутительную полноту и мясистое розовое лицо, я ни на секунду не усомнился, что передо мной настоящий аристократ: выдержка, внимание к деталям гардероба, короткий, но полный достоинства поклон, адресованный и мистеру Бэрроузу, и мне, сразу как-то дисциплинировали, заставляли ощутить всю важность предстоящего собрания.
Пока я отвлекся на суетливого Идуму Зерваса, усаживающего свою спутницу напротив мистера Бэрроуза, в комнатке появились еще трое мужчин среднего возраста, удивительно похожие один на другого. Их седые пышные усы, ровненькие бородки, пиджаки насыщенного гранатового цвета и раскатистые голоса, тут же перетянули на себя все мое внимание.
— Полагаю, все собрались? — юркие глазки Идумы Зерваса будто бы поголовно всех пересчитали.
Дама мягко кашлянула, прикрыв рот изящной рукой, затянутой перчаткой изумрудного шелка, а потом небрежно поправила высокую прическу, при этом настойчиво глядя на дверь.
— Ах да, — тут же спохватился Идума, мигом реагируя на этот тихий, едва слышимый звук. — Чара. Как скоро она будет?
— Я уже здесь, господин Зервас! — легким бризом в комнату ворвалась девица, смешавшая все мои мысли. Она подскочила к даме и звучно поцеловала ее в щеку. — Простите за опоздание, мама.
Девица с грохотом отодвинула небольшой пуфик от стены, и тут же на него уселась. Одета она была просто, но ее светлое платье и распущенные волосы возымели на меня оглушающий эффект. Среди духоты, спертого воздуха, всеобщей старости и чопорности, она выглядела солнечным лучом, пробившимся сквозь обрюзгшие тучи. Я невольно вздохнул, встретившись с нею взглядами: что-то в светлых глазах ее было манящее и пугающее одновременно.
Мистер Бэрроуз ткнул меня локтем, и я, залившись краской, осознал, что привстал со стула. Я тут же уселся обратно и невидящим взглядом уставился на фестончатую салфетку, на которой стояло блюдо с фруктами. Определенно, я видел эту девицу прежде. Но где? Когда? Или, быть может, она мне просто кого-то напоминает?.. Но в столице у меня нет знакомых особ женского пола, настолько юных, настолько прекрасных…
— Итак, мистер Бэрроуз, — Идума вновь обошел меня вниманием, но я только сильнее стиснул свиток, чуть придя в себя, — разрешите представить мне Министров Монашеской Пристани. Миссис Ирэн Каттл – Министр рыболовства, господа Хьюго, Ноа, и Йохан Бёрн – отвечают за торговые сообщения с другими городами, и, наконец, сэр Богумил Новак – наш главный счетовод. Мы очень польщены тем, что большая земля нас не забывает, и с нетерпением хотим узнать цель вашего визита.
— Что ж, господа, — мистер Бэрроуз положил пальцы, сжатые в замок поверх столешницы и церемонно, пожалуй, даже свысока, кивнул каждому. — Никогда еще страна наша, наша Родина, любимая наша земля, не нуждалась так отчаянно в защите. Несмотря на успехи в военной кампании, положение все еще прескверное. Армия ежедневно теряет сотни самых лучших солдат, сданы уже три окраинных города, и пока не представляется ни единой возможности вернуть их под крыло Империи. — Мистер Бэрроуз наградил тяжелым взглядом каждого из Министров.