нас в океан, неся в затаившуюся под черневшей водой бездну. После таких снов я просыпалась в диком страхе, забивалась в угол кровати, слыша в голове яростный рев океана, и плакала.
Еще я помнила лицо Стеши. Лучшая подруга не снилась мне, но я часто мысленно разговаривала с ней. Советовалась, рассказывала, как прошел день, спрашивала, как у нее дела... Так я чувствовала себя менее одинокой. Мне безумно хотелось вести личный дневник, но я не могла этого делать - вдруг кто-нибудь прочитает его? Все, что я могла, так это записывать в ноутбуке свои истории.
А еще я помнила лица Кости и Сержа. И бедной Оксаны, которую убил Стас. Я не умела молиться, но за нее молилась. Надеялась, что там, в том мире, она обрела покой. Оксана была одним из самых жизнелюбивых людей, которых я знала. И умерла так равно. Да еще такой страшной смертью.
Боже, сколько раз я проклинала ублюдка Стаса. Если хотя бы сотая часть моих проклятий сработала, его бы давно разодрали демоны, но...
Мысли оставались лишь мыслями. Этот человек цвел и пах, похудел, пересадил волосы, став моложе - но, парадокс - еще противнее. А еще он стал партнером Вальзера. Стас сумел близко подобраться к нему за эти годы, и я для себя понимала - он положил глаз на состояние отца. Я не знала его планов, но старалась быть осторожной, поскольку он так и держал мою мать в рабстве. И постоянно намекал на то, что сделает ей больно.
Однажды, на втором году, я осмелела и сделала что-то против его воли. Кажется, не поехала куда-то с Вальзером, хотя Стасу это было нужно. Он тут же решил продемонстрировать мне свою чертову власть. Прислал показательное видео, как бьет маму - сильно, до крови и сдавленных, полных боли криков. Тогда у меня случилась настоящая истерика. В это время рядом со мной был Марк, с которым мы соблюдали холодный нейтралитет. Ему пришлось успокаивать меня, закрывая мне рот рукой, чтобы крики не слышал никто из обслуживающего персонала или охраны. А потом, когда я пришла в себя и затихла в кресле, просто взял из бара виски, налил и мне, и себе. Кажется, Марк впечатлился. Видео он тоже просмотрел.
- Больше не зли его, Влада, - тихо сказал он тогда, садясь рядом. - Делай все, что он хочет.
- Он же безумный, - прошептала я, стараясь успокоить дрожь в пальцах. - Просто безумный...
- Нет, Влада, он не безумный, - усмехнулся Марк. - Он нормальный. И это самое страшное. Это его осознанные действия. Знаешь, о чем Стас будет сожалеть? Не о том, что он сделал. А о том, что он попался.
- Ты так говоришь, как будто ненавидишь, - сказала я, глотая виски, которые обжигали меня изнутри.
- А за что мне его любить? - усмехнулся Марк. В его темных глазах, которые прятались за стеклами очков, мелькнула искра ненависти.
- Ты его приспешник, - усмехнулась я.
Между нами все еще были якобы «дружеские отношения», хотя Мэри и Вальзер начали считать иначе. Мачеха то и дело меня подкалывала, считая, что мы точно спим, а отец молчал, но как-то бросил Марку, что кастрирует его, если он меня обидит. Впрочем, на самом деле Вальзер хорошо относился к Марку - настолько, насколько в принципе мог хорошо относиться к людям. А все потому, что тот однажды помог ему - взломал кого-то, чтобы найти нужную информацию. А еще помог перевести часть бизнеса в офшор.
- Ты ошибаешься, - возразил тогда Марк, и я услышала горечь в его голосе. - Я вынужден делать то, что он хочет.
- И почему же?
Потому что должен ему большие деньги, - сквозь зубы ответил Марк.
- Кинь его. И все, здравствуй, свобода, - пожала я плечами.
- Тогда он меня посадит. У него есть компромат на меня, - поморщился Марк.
- Ты действительно его племянник? - спросила тогда я, и он ухмыльнулся.
- А ты так и не поняла, Влада? Я его сын. Моя тетка записала меня, как своего сына, потому что родная мать умерла.
Я нервно рассмеялась. Я видела кое-какое сходство между ними, но не придавала значение.
- Думаешь, он посадит сына? - поинтересовалась я.
- Он посадил бы Иисуса, если бы имел с этого выгоду, - отозвался Марк с непоколебимой уверенностью.
С этого момента мы с Марком стали постепенно сближаться. Нет, мы не стали друзьями, которые доверяли друг другу секреты, скорее, мы стали похожи на брата и сестру, которых связывала одна тайна. Одна клетка на двоих. Порою он меня раздражал своей самовлюбленностью. И я знала, что сама порою бешу его. Но мы были настолько разные, что даже поссориться не могли нормально - просто расходились в разные стороны.
Мы стали союзниками. Лучше узнали друг друга. Марк тоже носил маску - хорошего парня, который любит классические костюмы, не нарушает правила дорожного движения и вместо тусовок в ночном клубе предпочитает семейные фильмы.