Открылась и закрылась одна дверь, за ней другая. Светка уложила куклу и ушла к себе. Даже не зашла переброситься парой слов. Включаю, наконец, мужика и иду к ней. У двери, мешкаю, как девочка. Беру себя в руки, нагло открываю дверь. Никого. Из ванной доноситься шум воды. Она пошла мыться? В её состоянии? Врываюсь уже в ванну. Точно! Эта матрёшка, будь она неладна, стоит за занавеской и принимает душ.
— Совсем свихнулась, давно температуры не было. — она немого выглядывает из-за шторки.
— Уйди. — тихи и совершенно спокойно, совсем не похоже на Светку.
Я не выдерживаю, заглядываю к ней за штору. Светлячок стоит ко мне спиной, подставив голову под струи воды, а руками опершись о стенку. По её пятнистому, в зелёнки телу стекают остатки пены, на похудевшей попе, виднеются ненамазанные мной язвочки. Рука дрогнула, от живого представления как я сейчас буду намазывать их. Вместе с рукой дергается и кое-что другое. При Дашке я всегда ходил в футболке, предвкушая возможный разговор со Светкой, снял её, остались только джинсы, на которые я сейчас пялюсь. Верхняя голова написала эрор, думает только нижняя. А она уже вовсю отдала приказ рукам снять остатки одежды и забраться к такому манящему нас тела.
Пристраиваюсь к девушке сзади, она вздрагивает. Поддерживаю за талию, чувствую её слабость. Зачем полезла сюда, а если бы упала.
— Тиши, — ломаю её протесты, шепчу нежно и убаюкивающее. — я помогу тебе, еле на ногах стоишь.
Недолгое колебание с её стороны, и вот голова откидывается на моё надплечье. В таком положении это трудно назвать мытьём. Вожу мыльной мочалкой по её великолепному телу, и возбуждаюсь лишь сильней. Вспоминаю все, что только можно, чтобы хоть как-то успокоиться, но помогает это слабо.
Присаживаюсь на корточки, вожу губкой по стройным ножкам, они слегка раздвинуты, приоткрывая мне вид на розовые губки. Они блестят. От воды или от её собственной влаги? Прохожусь вверх вниз по внутренней стороне бедра, мучаю сам себя. Откидываю губку, и повторяю всё тоже рукой. Кайф!
Она, такая как я её, помню, нежная и бархатистая. Вожу пальцами то по одно, то по второй ножке, сознательно касаюсь шелковистых лепесточков. Не встречая сопротивления, на следующем кругу, задерживаюсь на них, легонечко надавливая. Сверху доносится протяжный вздох, и ножки разъезжаются чуть шире. Давай девочка, тебе ведь этого хочется, так же как и мне.
Деликатно ввожу два пальца меж приоткрытых губок в вожделенную дырочку. Да, мокрая, они буквально утопают в соках.
— Детка, ты совершенство. — целую каждую ягодичку, на одной кажется, оставляю засос.
Убавляю воду и, потянув к себе за бёдра, заставляю прогнуться сильней. Преподаю губами к жаждущей плоте. Посасываю сладкие губки, проникая языком в глубины лоно.
— Вкусная. — мурчу как довольный кот. — Невероятно вкусная девочка.
Светлячок молчит, лишь натужно дышит, а я то, зная, как она умеет стонать. Раскрываю её для себя сильней, нахожу кончиком языка, заветную горошинку и играю с ней. Судорожное мычание, срывается с плотно зажатых губ.
— Так не честно, Матрёшка, я хочу слышать твоё удовольствие. — легонько похлопываю подушечкой пальца по затвердевшему клитору, резко сжимаю и отпускаю его. Сдаётся, протяжно стонет, почти соскальзывает вниз.
Чёрт, совсем забыл, как она слаба. Поднимаюсь, крепко перехватывая девушку за талию, отвожу одну её ножку в сторону, ставлю на край ванной. Ладонью, оглаживая полностью раскрытую плоть. Снова тяну бёдра на себя, она тут же прогибается, подставляя свои аппетитную попу. Больше ни медлю, ни секунды, один рывок и я в раю. Шелковистые стеночки плотно сжимают мой каменный стояк, там горячи и невероятно мокро.
— Подожди, — слабым голосом отзывается Света. — не так быстро, больно.
Теряюсь. Как больно? Мысли хаотично стукаются о черепную коробку, пытаюсь включить верхнюю голову. Давно без секса, отвыкла. Я люблю эту мысль, знать бы ещё как давно.
— Прости, моя девочка, я осторожно, обещая.
Делаю первое плавное движение, за ним второе, третье. Вздохи сменяются стонами, всхлипами, а за ними и интенсивными движениями её бёдер, которым не нравиться заданная скорость. Ускоряюсь. Пара минут, и я долблю её как сумасшедший, загоняя член по самое основание. Хочу быть ещё глубже, но знаю в такой позе и в таком месте это и так максимум.
Светлячку, такая расстановка тоже не в кайф, она спускает ногу, стремясь на встречу моим движением, наклоняется ещё ниже.