Он покидает кухню, оставляя мне горечь от сказанных слов. В нашей спальни слышится, возня, собирает вещи. Я не пойду его провожать, не хочу запечатлеть в своей голове и эти воспоминания. Жду лишь звука захлопывающейся двери.
— Стёпа, привет. А ты куда собираешься? — Дашка, чёрт, урок уже закончился, а я так надеялась, что она не выйдет до его ухода.
— Я уезжаю, кукла… — мнётся с ответам. — по делам, в командировку.
Отлично, пока так, я не готова сейчас и с Дашей разбираться. Быстро умываю лицо и спешу к ним.
— А зачем тебе так много вещей, в командировке? — сообразительная девчонка, вот иногда это мешает. Вхожу, она пристально, прищурив свои маленькие глазки, смотрит мне в лицо.
— Я надолго, Дарья, понадобиться много вещей.
— Мам Лам. — она качает головой, переводит взгляд с мужчины, на его чемоданы и на меня, так по кругу.
— Дашенька. — зову дочь.
— Нет, нет, вы мне врёте. Он уходить, он уходит от нас. Мам! — хочу подойти, но девочка пятится назад, как только недавно делала я. — Ты обещал, ты мне обещал, ты врун, врун. — Дашка подбегает и бьёт своими маленькими кулачками в живот Степану. — Ты говорил, что останешься навсегда, будешь с нами навсегда, ты обещал научить нас с сестрёнкой готовить завтрак, ты обещал, что мы поедем к бабе Вере. — она уже захлёбывается слезами, но не останавливается.
— Дашенька, я обещаю, я вернусь, я обязательно буду к тебе приходить, и к бабе Вере, поедим. — обнимает ребёнка, пытаясь успокоить, поднимает глаза ища у меня поддержки. Шагаю к ним. Но Дашка вырывает из его рук и отбегает в угол комнаты.
— Вы врёте, вы всегда врёте. Мама тоже говорила, что скоро вернётся, а сама не вернулась. И я осталась одна, у тёти Наташи. И ты не придёшь, а этот дурацкий Миша придёт.
Дашка, оббегая нас по дуге, выбегает из моей комнаты и закрывается в своей. Из-за закрытой двери слышны истошные детские рыданья. Пытаюсь открыть, чтоб успокоить дочь, но она заперлась на замок. Господи, как это всё далеко зашло и как страшно.
— Дашенька, милая моя, любимая. Открой, и поговорим, я всё, всё тебе расскажу. — бесполезно, завывания становятся лишь сильней.
— Дай ей немного времени.
Оседаю на пол, возле злосчастной двери, опираюсь о дверное полотно виском. Горестный вздох. Удаляющиеся шаги. Скрежет замка. Хлопок двери. И давящая тишина, фоном ложится, на рвущий душу, детский плачь.
Степан
Сорок два дня, ровно столько я живу без своих девочек. Пытаюсь жить. Дашка звонила мне один раз, сказать, как сильно соскучилась, и что врун. Не знаю, где взяла мой номер, но предполагаю, что у матери. Значит, Светлячок номер мой не удалила, хотя эта злыдня могла.
За эти сорок два дня я превратился в настоящего сталкера. Потому что разовое желание взглянуть на свою любимую, трансформировалось в зависимость следить за ней. Иногда я делал это вполне открыто, и то ли Светка стала вконец рассеянной, то ли делает вид, что не замечает меня.
Зал я почти забросил, Данил, молодой пацан, вытягивает дела сам, пока справляется. Мне звонит только в самые напряжённые моменты. Серёга звонит через день, о разрыве со Светкой ему не говорю. Но друг что-то подозревает, недаром настоящий, что ни на есть. Подключил даже Анжелику, та на правах подруги пыталась влезть мне в душу, ни фига, там всё закрыто на амбарный замок, благо пока не мертво.
Секса не хватает жуть как. Гулящие по залу в обтягивающем или же вообще полуголые девицы, не способствуют моему воздержанию. Член встаёт как по приказу, только мозг и сердце с ним не согласны. Они ждут, мы все ждём, пока Светка одумается и позвонит.
Не пойди я в спорт или армию, стал бы маньяком фетишистом. Каждый вечер моё возвращение домой сопровождается одним и тем же ритуалом. Я долго лежу в постели, вдыхая любимый запах с украденной Светкиной футболки. Лежу долго, пока накатившая похоть, не заставляет меня встать и пойти в душ, где я, с удовольствием, вспоминая подростковые годы, удовлетворяю себя, под нескончаемый поток воспоминаний.
Сорок третий день. Сегодня у Светлячка приём у врача, я истинный сталкер, раз владею такой информацией. Сегодня я не думаю скрываться, а жду почти у парадного входы в ресторан. Жду, когда подъедет её такси, отменю его и повезу в клинику сам. Она должна понять, детей я бросать не собираюсь.