Такси всё не подъезжает, а девушке пора бы уже выходить. Немного нервничаю. Дважды проверяю запись и сегодняшнее число, совпадает. Вот, наконец, выходит она. Под ручку с мужиком, как видимо тем самым Мишей. Очухался, папаша. Светка бросает мимолётный взгляд на мою машину, и садиться в его, авто трогается, увозя, от меня последнюю надежду на семью. Моя семья стала чужой.
— Да… — беру трубку не глядя, и лишь потому, что хочу, чтобы она прекратила трезвонить.
— Степка, ты там совсем ох*л! — рык Серёги, давит на кисельный мозг, морщусь.
— Очень громко Серёжа, убавь.
— Я тебе сейчас убавлю. Что происходит Стёпа, почему мне звонит, твой помощник, и говорит, что не может тебя найти два дня. На звонки ты не отвечаешь, дверь не открываешь. — точно, что-то подобное припоминаю, кто-то в квартиру ломился. — Стёпа, что с тобой. Ты решил пустить по пи*де, всё к чему стремился?
— Нет.
— Что, нет.
— Не решил.
— Ты бухой что ли?
— Возможно.
— … Ох*еть! Как давно?
— Какое число?
— … Ох*еть! Двадцать шестое сентября.
— Шесть дней.
— Да, чтоб тебя… у меня у самого тут аврал. Пу пу пу… Жди гостей Стёпа.
Ритмичные гудки бьют по барабанным перепонкам, сильней, чем вопль Серёги, отбрасываю трубку. Ждать гостей, ок, я подожду. Всегда рад гостям. За это и выпьем.
Глава 14
Тук, тук, тук, тук, ту ту ту ту тук. Что это? Тук, тук, тук. Откуда это? Ту ту ту ту тук. Да, что за. Поднимаю голову с твердой поверхности, шея затекла, глаза с трудом открываются, и очень хочется промочить горло. Хватаю первый попавшийся стакан, опрокидываю залпом, уже не разбираю что за напиток, но спиртной явно.
— Да, никогда не видела тебя в таком состоянии. — поворачиваю голову на знакомый голос. Анжелика?
— Ты как сюда попала?
— И тебе здравствуй Стёпа.
— Здравствуй. Как ты здесь оказалась?
— Если под здесь, ты имеешь виду Сочи, то прилетела на самолёте, штуки такие с крыльями, как птицы, по небу ещё летать могут…
— Я знаю, что такое самолёты.
— Ну я так, на случай если ты окончательно мозги пропил. — вздыхает бывшая любовница. — А если под сюда попала, ты подразумеваешь твою квартиру, то очень просто, я вызвала мастера, он вскрыл замок.
— Это незаконно.
— Деньги творят чудеса. — мы молча смотрим друг на друга, на лице Анжелы читается непонятная грусть и даже жалость. — Что с тобой Стёпа, что могло такого, случится, что ты ушёл в запой. Ты ведь не пил, никогда не пил.
— Жизнь… — развожу руками. — дерьмо.
— Это давно всем известно, и всё же. — она присаживается на соседний стул. Оглядываю кухню, давно я здесь сплю, вот почему так неудобно было. — Ау, Стёпа. — перед лицом щелкающие пальца Лики. — Рассказывай, что давило моего друга, до такого состояния, что он наплевал на свою мечту.
— Хм, а зачем она мне нужна?
— Кто?
— Мечта. Вот есть у меня победа, вот есть мой спортзал, вот ассоциация, вот мои ученики, а дальше что?
— Что? Счастье. Жить и радоваться, что добился того чего хотел. Нет?
— Нет. Это как секундная победа, щелчок, и всё. Мне одному это всё не нужно.
— Честно. Я не могу тебя понять, с тобой пьяным я не общалась раньше. НО… я думала, тебе важно найти тех людей, которых ты захочешь тренировать, ну как там… передавать свои знания? Растить учеников, радоваться их победам. Нет?
— Может быть, так оно и было, раньше… не сейчас. Сейчас для меня счастья не в этом.
— Ты меня запутал. Хм. Ну, давай ты протрезвеешь, и мы найдём твоё счастье.
— А его нет. Моё счастье теперь принадлежит другому, она села к нему в машину, лишь мельком на меня глянув. Она не хочет иметь дело с таким похотливым кобелём как я, она мне не верит, и даже не желает выслушать. Я готов ради неё на всё, только ей это не нужно.
— Ты… влюбился… — её шумный и короткий выдох, слова сквозившие обречённостью. — Даже не думала, что с тобой такое могло случиться. И кто же эта Счастливица.
— Светка, Светлана, Светлячок. Она как световая грана, появилась в моей жизни и яркой вспышкой осветила её. Мне идиоту, потребовалась два года, чтобы понять, без её света, на земле темно, как в преисподней.
— Как у поэта… — вдыхала Анжелика.
Мы ещё долго молчали, за это время Лика нашла в моей захламлённой кухне чистый стакан и налила себе выпить. Мы общались как старые друзья, она рассказывала мне о своём замужестве, я о неудачной попытке создать семью. Не то чтобы мы раньше не общались, сейчас это было более откровенно, мы сняли маски, мы рассказывали о наболевшем, мы плакались.