— Спасибо, Евгения, — мужчина с благодарной улыбкой отпил чай.
Мы с Лоркой замерли. Сергей не пьет зеленый чай. Вернее, не пил. Только черный, с бергамотом. Но, видимо, мужские пристрастия к женщинам и напиткам меняются одновременно.
Неловкую тишину, повисшую в сестринской, нарушали только звуки нашего чаепития. Но я нисколько не испытывала неудобства по этому поводу, а наоборот внимательно разглядывала Женечку и своего мужа. Он, в отличие от нее спокойно пил чай, иногда морщась от непривычного вкуса напитка. А Женечка украдкой кидала на Сергея взгляды, ее щеки при этом покрывал легкий румянец.
Тут я прислушалась к себе: не скребет ли в сердце ревность? И ничего… только спокойствие и полный штиль, даже собственнический инстинкт, присущий каждой женщине, притих.
Наблюдая за всей этой сценой меня посетила мысль, как вообще мы столько лет проработали бок о бок вместе, не испытывая при этом какого-либо дискомфорта? А сейчас мне вдруг внезапно захотелось сменить место работы. Худшее, что может случиться в жизни супругов — это совместная работа в одном коллективе, тем более в медицинском, и особенно, если твой муж — врач.
— Кира, колись, как тебе удалось так неприлично быстро постройнеть? — первая не выдержала Лорка и нарушила уже порядком затянувшуюся тишину.
Сергей окинул меня изумленным взглядом. Наконец-то заметил, пока его как котенка не ткнули носом. Зато к психиатру жену отправить не поленился. Показательно, что тут скажешь.
Женечка сразу занервничала, кидая на моего мужа ревнивые взгляды. Да точно — вот она, ревность. Это то, что я тщетно пыталась отыскать в себе.
— Удалось, потому что не загонялась по этому поводу и специально ничего не делала, а жила себе спокойно в свое удовольствие, кайфовала, окруженная заботой и любовью своих мужчин — вот и весь секрет, — проговаривая все это, я наблюдала, как постепенно сникает наша медсестричка.
Но развить тему про то, как сильно любит меня муж, и сделать Женечку окончательно несчастной, не получилось — раздался внезапный звонок мобильного Лорки.
— Да, сейчас приду, — коротко ответила она приглушенным голосом. Затем окинула нашу компанию растерянным взглядом. — Мне надо идти.
Я вопросительно уставилась на нее, потому что мельком увидела на дисплее телефона, перед ее ответом, имя «Вадим».
Подруга одними губами сказала мне: «Потом» и скрылась за дверью.
Вот ведь… не ожидала от нее такой скрытности. Судя по ее реакции — дело серьезное. Неужели это то самое, про что я думаю, и за абонентом «Вадим» скрывается наш психиатр Вадим Петрович? Было бы здорово. Мне кажется, они очень подходят друг другу.
— Мне тоже пора, — Сергей встал. — Вы, девочки, не засиживайтесь. Работа сама себя не сделает.
Надо же… у моего серьезного супруга проснулся юмор? Неожиданно.
— Чай тоже сам себя не попьет, — отозвалась я.
Сергей улыбнулся, а Женечка, глянув на меня с укором, пролепетала:
— Конечно, Сергей Владимирович, мы быстренько.
Да ты еще гавкни для верности, чтобы подтвердить свою собачью преданность хозяину.
Глава 24. С допроса на допрос
Глава 24
С допроса на допрос
— И снова привет, Цветкова.
— Привет, Корнеев, — ответила я и замерла, собираясь услышать новости от одноклассника.
Димка позвонил через неделю. Ожидая его звонка, в парк я не ходила, чтоб ненароком не спугнуть Потапова.
А теперь мы опять встретились в кафе, но не в том, где прошло наше предыдущее «свидание». Так как бывший одноклассник наотрез отказался от этой идеи, вызвав мой смех. Причина смены дислокации была так очевидна: видимо, местная официантка не смирилась с ни к чему не обязывающими рандеву с майором и стала непозволительно навязчивой. Глупенькие девушки так и не теряют надежды поймать в свои сети красавчика-майора. А он, судя по всему, не собирается в ближайшие годы обременять себя серьезными отношениями.
— Слушай, как ты вообще заподозрила? — майор уставился на меня тяжелым взглядом. — Ведь он вел затворнический образ жизни, никаких жалоб на него не поступало…
— В парке его видела, закрались подозрения, — я заерзала на стуле, пытаясь отвлечься от пристального внимания одноклассника. — Его посадят?
— Посадят, посадят — не сомневайся.
Я вздохнула с облегчением.
— Если не секрет, за что именно?
Димка на секунду задумался.
— Конечно, ничего серьезного ему не предъявишь. Он, скорее всего, не насильник и не маньяк, но действия по растлению несовершеннолетних предпринимал. Нашли у него доказывающие это фотографии.