- По твоей реакции не скажешь.
Замир щурится в ответ, потом опускает глаза на моего ребенка и тихо шепчет, так как она крепко уснула.
- Его дочь, да?
- Слушай, вот сейчас ты реально переходишь все границы. Тебя это не касается! Моя жизнь — не твоя забота!
- Вот и реакция.
- А ты типа психолог?!
- Я хорошо разбираюсь в людях — это факт, но для того, чтобы заметить такую явную истерику, не нужно быть психологом.
Делаю на него шаг, открываю рот, но Замир вдруг делает ответный, и я замираю. Нет, не боюсь. Я правда его не боюсь совсем, скорее ловлю какой-то внезапный ступор за хвост. Со мной ведь действительно так никто и никогда не общался, как он. Не наглел, не паясничал, точно не переходил все мыслимые и немыслимые границы — этому абсолютно плевать. Стоит весь серьезный, смотрит на меня с высоты своего роста, мышцами на челюсти играет. Бесит, наверно, что я не падаю ниц перед ним, как явно привык? Ну да. Не падаю. И даже не думаю об этом — сча-а-аз! Скорее умру, чем позволю себе снова пасовать перед мужчиной. Плавали, знаем, что потом бывает — ни к чему хорошему не приводит.
- Ты нужна мне.
Спасибо. Серьезно. Такие слова быстро приводят меня в чувства, и я закатываю глаза, цыкаю.
- Трогательное откровение.
- Я серьезно, Маша. Ты знаешь, как он работает, знаешь, куда надавить — ты все прекрасно понимаешь. Я не могу отдать этой суке свой бизнес! Ты хоть представляешь себе, что значит поднять что-то с низов и достигнуть определенного уровня?! А теперь что же получается: я отдать это все должен?!
- Думать надо было, кому на палец кольцо одеваешь.
- А ты думала, когда замуж выходила?
Рука моя горит от желания залепить ему пощечину, но это будет означать мой проигрыш, поэтому я только на груди их складываю и в кулаки посильнее снимаю, чтобы не сорваться. Замир усмехается.
- Так это не работает, ты сама знаешь. Когда влюбляешься — дерьма не замечаешь.
- Так ты оправдываешь себя, да?
- Прости?!
- Что? Она была моделью, потом стала выглядеть хуже, располнела? Ты пошел налево? А девчонка оказалась не дурой и нагнуть тебя хочет? Знаешь. Я скорее на ее стороне.
Молчим. Я смотрю зло, он странно, а потом вдруг начинает смеяться. Громко, за что я шиплю на него, боязливо глядя на дочь, но та лишь причмокивает во сне и посильнее прижимает любимую куклу.
- Если ты ее разбудишь…
- Это такой способ узнать причину нашего развода? Могла бы просто спросить.
- Мне…
- Все наоборот было.
Осекаюсь от очередной злой колкости, резко смотрю ему в глаза. Только сейчас вижу на их дне боль. И тяжесть. Последнее понятно: наверно, каждому мужчине невыносимо сложно признаться в таком. Это ведь как бы несостоятельность. Для меня по крайней мере было: признаться, что мне изменили — сложно. Сразу чувствуешь себя инвалидом…
Замир поджимает губы и отводит взгляд на пруд, где во всю крякает утиное семейство. Он на них смотрит с грустью, вздыхает и тихо говорит.
- Я детей хотел дико, она все отказывалась: фигуру, мол, испорчу. Я долго думал, что это просто загон, пока однажды домой не пришел и не застал ее в постели с нашим водителем. Оказалось, что детей она не хотела конкретно от меня. Сказала об этом потом, в пылу.
От такого внезапного признания мне становится неловко. Я сжимаю руки внизу живота, потом смотрю на дочку — все еще спит. Черт. Если бы проснулась — это был бы чудный способ сбежать от откровений, но она, предательница, дрыхнет без задних ног.
Теперь вздыхаю я.
Черт!
Разворачиваю коляску к скамейке, подгоняю и присаживаюсь — смотрю после на него.
- Ну и?! Долго ждать?! Выслушаю, но имей в виду. Ребенок проснется — я уйду.
Замир спешит ко мне без пререканий.
Так мы и оказываемся на почтенном расстоянии, и так я проклинаю себя на этот разговор. Черт бы его побрал!
- То есть изменил не ты? Ты ее бил?
Слышу очередной смешок.
- Говорят, что муж и жена — одна сатана. Знаешь?
- К чему это?
- Твой бывший идет по этому пути, - поднимаю брови, Замир переводит на меня взгляд, - Он давит на мой темперамент и национальность. Просто ведь поверить, что я тиран и мразь, правда? И изменил первый, и бил ее все время, и закрывал в квартире.
- А это так?
- Нет. Ничего из вышеперечисленного. Ты стала первой женщиной, с которой у меня был контакт.
Резко краснею.
- У нас не было никакого контакта!
- Какой-то был, - продолжает улыбаться, - Доказательство — моя прокусанная губа.