Но даже задавая этот вопрос мысленно, я уже знаю ответ. Ей плевать, что ее жизнь в опасности. Она просто хотела сбежать от тех, кто ее предал. И от меня в том числе.
— Вон там, — говорит Ромео, указывая на экран. Я прищуриваюсь и нажимаю на изображение одного из многочисленных парковочных мест у больницы. Картинка увеличивается, заполняя монитор и показывая мне то, что я так отчаянно искал.
— Софи, — шепчу я, мои глаза тут же фиксируются на ее силуэте. Она стоит спиной к камере, но я безошибочно узнаю ее по походке. Облегчение едва не накрывает меня, но тут я замечаю, что она не одна.
Кровь стекает с моего лица, и я ничего не могу сделать, кроме как смотреть на экран, пока Софи садится на пассажирское сиденье черного, блестящего автомобиля и захлопывает дверь. Водитель садится за руль, но машина не трогается. Окна затонированы так плотно, что нет никакой надежды увидеть что-то сквозь отполированный кузов.
Секунды превращаются в мучительные моменты. Мы все толпимся вокруг маленького ноутбука, ожидая хоть каких-то признаков жизни, пока, наконец, движение не привлекает наше внимание. А затем начинается ад. Я остаюсь абсолютно беспомощен, вынужденный наблюдать, как мой худший кошмар становится реальностью.
— Это… — бормочет Тейтум, пододвигаясь ближе ко мне, стремясь приблизиться к экрану. Я не могу отвести взгляд, не могу сделать ничего, пока Софи падает из машины на жесткий асфальт. Одно затонированное окно медленно опускается, и наконец, настоящий враг раскрывается, направляя оружие на нее в тот момент, когда она пытается подняться на ноги.
— Вот ты где, — пробормотал Ромео рядом, его голос полон восхищенного удивления.
Никто из нас не думал, что он представляет угрозу. Ни один чертов сигнал не вызывал у нас подозрений, и никто не предполагал, что он не тот, за кого себя выдавал. Но когда я наблюдаю за этим ужасом, который разворачивается у меня перед глазами, я осознаю, что это упущение может стать причиной смерти женщины, которую я люблю.
Неповторимый откат его пистолета, когда пуля вонзается в спину Софи, заставляет мое сердце дрогнуть, будто меня самого прострелили рядом с ней. Не в силах оторвать взгляд, я вижу, как она снова падает на асфальт, а чудовище выходит из машины и приближается к ней, как охотник к добыче. Зверь внутри меня рычит и бросается, реагируя на первобытную угрозу. Холодный пот выступает на лбу, когда я смотрю, как этот ублюдок нависает над моей женщиной с мерзкой усмешкой на его знакомом, но чужом лице. В моей душе закипает ярость, готовая вырваться наружу, когда он поднимает глаза от лежащей без сознания Софи, смотрит прямо в камеру и подмигивает нам, издеваясь, прежде чем навести пистолет на камеру и выстрелить.
В баре повисает мертвая тишина, экран гаснет, и мы все осознаем, что Маттео все это время был у нас под самым носом.
— Охренеть, — выдыхает Хейден, его голос звучит как издалека.
— Он все это время скрывался на виду, — тихо говорит Макс, ее слова звучат будто отдаленное эхо.
Губы Оуэна двигаются, вероятно, вырабатывая план действий, но я ничего не слышу за шумом в ушах. Мое сердце вот-вот взорвется в груди, адреналин захлестывает меня с головой, и я отталкиваю ноутбук прочь. Влетаю в комнату клуба и с силой распахиваю дверь, так что петли угрожающе гремят. Несусь к фальшивым ящикам с алкоголем, сложенным у дальней стены, легко отодвигаю их в сторону, открывая кодовую панель сейфа с двойными дверями, о котором знают только члены клуба.
Быстро введя код, я отступаю назад и снимаю жилет, пока замки с глухим звуком размыкаются. Услышав шаги позади себя, я резко оборачиваюсь и вижу Лиама, который входит в комнату с решительным блеском в глазах. Не обращая на него внимания, я снова сосредотачиваюсь на сейфе. Двери, незаметные на фоне деревянных панелей, плавно раздвигаются, открывая арсенал тактического оружия, от которого любой солдат из G.I. Joe19 стоял бы по стойке «смирно». Едва мгновение проходит, как мы оба ныряем внутрь, хватая инструменты для мести.
Я первым делом выдергиваю наплечную кобуру и быстро надеваю ее, ощущая, как она идеально ложится по фигуре, как вторая кожа. Выбираю два стандартных «Глока», заряжаю их полными магазинами и хватаю два дополнительных. Все это запихиваю в кобуру, а затем выбираю три метательных ножа и прячу их в правый ботинок. Выпрямившись, провожу пальцами по ряду дымовых бомб и светошумовых гранат. Беру по две штуки, закрепляю их на кобуре вместе с наушником и дополнительной маской. Быстро вставляю устройство в ухо, натягиваю маску на лицо, плотно фиксируя ее на носу и рту.
Оборачиваюсь к двери и вижу, что жилет лежит на ящиках с фальшивым алкоголем. Быстро накидываю его на плечи. Мои шаги быстрые и громкие, я целеустремленно выхожу из комнаты клуба и направляюсь к главному входу, не заботясь о том, следует ли за мной кто-нибудь.
Я не жду, пока Оуэн придумает план действий. Я разделаю этого ублюдка и спасу свою девушку, с братьями или без них.
— Найдите мне ебаный адрес, — рычу, не замедляя шаг, даже когда за мной слышу топот нескольких пар ботинок.
— Ты реально думаешь, что он настолько туп, чтобы оставить реальный адрес? — кричит Макс, не останавливаясь и яростно клацая по клавишам.
— Нет, но он достаточно ебанутый, чтобы быть уверенным, что его не найдут, — добавляет Ромео, догоняя меня. Я не жду, пока он подойдет ближе, распахиваю двери так, что они чуть не вылетают с петель, и молюсь несуществующему богу, чтобы мы еще не опоздали.
Глава 28
СОФИ
Ты такая тупая сука. Ты такая тупая сука...
Внутренний голос безжалостно упрекает меня, пока автоматические двери не открываются, и меня обдувает холодный воздух. Промышленный кондиционер охлаждает мою перегретую, стянутую кожу, когда я вхожу в оживленный приемный покой, чувствуя, как мурашки бегут по спине.
Если быть честной с самой собой, я даже не могу винить этот голос в голове, который орет на меня, как на идиотку. Серьезно, кто, блядь, попадет под обстрел и подумает: «Хмм, кажется, сейчас отличное время, чтобы пролезть через маленькое окно и свалить из самого безопасного места, где я могла бы сейчас быть». Я точно ебанулась, если рискую жизнью только ради того, чтобы сбежать от людей, которые большую часть последнего года только и делали, что обманывали меня.