Только когда я уже почти вырываюсь из этого разговора, она снова хватает меня за руку, останавливая мои шаги.
— Эй, — тихо говорит она, и у меня тут же начинает жечь в глазах от эмоций, которые я пытаюсь сдерживать. Я упорно отказываюсь смотреть на нее, пока она продолжает. — Извини, я не знала, — она замолкает на секунду, прежде чем взять меня за другую руку и заставить посмотреть ей в глаза. Симпатия, сверкающая в ее медовых глазах, заставляет меня хотеть отвернуться. Мне не нужна жалость. Я заслуживаю то, что чувствую — это позор.
Я качаю головой и сбрасываю ее руки.
— Тебе не за что извиняться. Это я решила, что это хорошая идея — позволить мужчине, которого я ненавижу, прикасаться ко мне. Моя единственная отмазка — я, как идиотка, подумала, что, может, он испытывал хотя бы толику того, что чувствовала я. Это моя вина, что я вообще решила, будто он может быть ко мне хоть как-то привлечен, — от горечи, струящейся с моих слов, я невольно морщусь.
Вздыхаю, сжимаю переносицу, понимая, что я вывалила на нее слишком много, и теперь мне просто хочется убежать из этого разговора.
— Если уж кто-то тут должен извиняться, то это я, — я поджимаю губы в маленькую, натянутую улыбку и продолжаю. — Не стоило мне все это тебе вываливать.
Макс наклоняет голову набок и внимательно меня изучает.
— Хочешь честно? — спрашивает она, и я, чуть заметно кивнув, соглашаюсь.
— Я заметила тебя раньше, когда ты стояла у лестницы и думала, что никто тебя не видит, — говорит она, глядя на меня с полной серьезностью. — Я поняла, что что-то происходит, что тебя реально что-то гложет. Но я также знаю, что ты привыкла все держать в себе и страдать молча, — ее слова цепляют что-то внутри меня, заставляя задуматься. — Я специально на тебя давила, милая, — ее улыбка становится хитрой. — Тебе нужно было выговориться, и тебе нужно было сделать это с кем-то, кто не примет это на свой счет, — она пожимает плечами, словно это и так было очевидно. — И, честно говоря, я рада, что ты высказалась мне. Так мы сможем поработать над тем, чтобы изменить твое гребаное мнение о себе и это дерьмо с внутренней мизогинией11. Ты не тупая, не шлюха и не дрянь. И тебе никогда не стоит извиняться за свои чувства.
Она улыбается, обнимая меня, и я позволяю ей это сделать. Вскоре мои руки сами обвивают ее тонкую талию, и я утопаю в этом объятии, чувствуя, как часть моей внутренней вины потихоньку рассеивается. Когда она отстраняется, мне становится чуточку легче. В такие моменты я благодарна за то, что в моей жизни есть такие люди, как Макс. Пусть наше с ней знакомство и недолгое, но осознание, что она искренне обо мне заботится, дает мне какую-то поддержку. Я понимаю, что не самый простой человек для общения, и ее усилия помочь мне открыться значат для меня больше, чем она когда-либо поймет.
— Я не буду притворяться, что понимаю, как ты себя чувствуешь, — тихо говорит она. — И даже не буду делать вид, что знаю, почему Деклан ведет себя как мудак. Все, что я могу сказать, — это то, что вижу. — Ее тон становится серьезнее, и я жду продолжения. — А вижу я мужика, который уделяет до хрена внимания женщине, которую, как он утверждает, терпеть не может. Я вижу грусть в его глазах, смешанную с отчаянием, когда он на тебя смотрит. Я не знаю о прошлом Деклана, но если бы мне пришлось угадать, я бы сказала, что он отталкивает тебя не просто так.
Похоже, что у тебя и у него есть много общего, когда дело касается отталкивания людей, — язвительно замечает мой внутренний голос.
Слова Макс задевают за живое. Это не то чтобы не приходило мне в голову раньше. Я ведь ничего не знаю о прошлом Деклана, но даже слепому понятно, что что-то явно сделало его таким озлобленным. Причина ли в каком-то конкретном событии или просто в его общем отношении к жизни — я не знаю. Может, он ненавидит всех женщин, а может, только меня.
Макс отпускает мои плечи и делает шаг назад.
— Я знаю, что твой стандартный ход — отталкивать людей, пока они не успели тебя разочаровать. Но, думаю, тебе не стоит сдаваться так быстро, — ее слова удивляют меня. Неужели я действительно такая предсказуемая? — В конце концов, только тебе решать, хочешь ли ты узнать, почему он тебя отталкивает, когда всем и так очевидно, что он хочет тебя так же, как и ты его, — она сжимает мои руки в своих, ее губы тронула ободряющая улыбка. — А если он разобьет тебе сердце, просто помни: Тейтум и я будем ждать в стороне с мороженым и оружием.
Я не могу сдержать громкий смех, который прорывается наружу при ее словах. Впервые за весь день на моем лице появляется искренняя улыбка. Все время, что я живу в клубе, я никогда по-настоящему не чувствовала, что принадлежу этому месту. Я всегда ощущала себя аутсайдером, который наблюдает со стороны за этой невероятной семьей, что окружает моего брата. Но сегодня Макс доказала мне, что я ошибалась, заставив меня почувствовать, что здесь тоже есть люди, готовые пойти за меня на войну.
С этими прощальными словами она проходит мимо меня и направляется обратно к клубу. Я смотрю, как она пересекает парковку, пока не исчезает за дверями. Даже после того как она скрылась внутри, я все еще стою на том же месте, задумчиво глядя ей вслед.
Как бы мне ни было неприятно это признавать, но она не ошибается. Решение — за мной. Хочу ли я оттолкнуть Деклана, как он сам этого добивается, или же я попробую заставить его открыться и выяснить, в чем на самом деле корень его проблем со мной? У меня вообще есть силы принять это решение или мне все таки проще просто сбежать?
Я не знаю, смогу ли я справиться с голосами в своей голове, которые твердят, что его ненависть ко мне оправдана. Те же голоса стыдят меня за то, что я сама на него бросилась. Даже если мне удастся их заглушить, нет никакой гарантии, что он захочет открыться. Шансы на то, что он поделится чем-то из своего прошлого, минимальны в лучшем случае.
Так стоит ли все это неизбежного разбитого сердца?
Стоит ли Деклан всех этих сомнений? Вся эта ситуация только подчеркнула мои собственные неуверенности настолько, что я больше не могу их игнорировать. Думая о том, насколько сильно мне понравилось унижение с его стороны, я не только испытываю желание, но и некую тревогу. Действительно ли я хочу продолжать отношения, если они заставляют меня чувствовать себя настолько униженной? И ответ на этот вопрос кажется недостижимым, ведь он не дал мне ни одной причины считать его достойным этого.