Я убираю телефон в карман и запускаю обе руки в волосы, тяну их до боли, а затем отпускаю. Мои ботинки ритмично стучат по асфальту, пока я продолжаю беспокойно ходить взад-вперед рядом с мотоциклом. Так прошло уже девять часов. Я не могу делать ничего другого, кроме как двигаться взад-вперед и пялиться на чертов телефон. Все это время я молюсь, чтобы солнце встало, прежде чем я ворвусь в отделение скорой помощи и потребую, чтобы Софи заговорила со мной. Или хотя бы заставлю ее посмотреть на меня.
Я не знаю, что со мной не так. Ее молчание говорит о том, что я выиграл в эту игру, которую играл с ней все эти годы. Я успешно добился того, чтобы она больше не хотела иметь со мной никаких дел. Но по какой-то гребаной причине теперь я хочу быть тем человеком, который больше никогда не вызовет у нее такой взгляд.
Выпуская резкий выдох, я сажусь на край своего байка и снова достаю телефон из кармана. Моя нога нервно стучит по асфальту, пока я снова захожу в систему видеонаблюдения больницы. Провожу пальцем по экрану и касаюсь его, пока не нахожу несколько разных видов на отделение скорой помощи. Быстро просматривая каждый маленький экран, я наконец нахожу ту камеру, где находится Софи, и нажимаю на нее. Через мгновение она заполняет экран.
Сегодня она сидит за стойкой, стуча по клавишам. В приемной никого нет, и я отчетливо слышу звук ее быстрых, ритмичных ударов по клавиатуре. Она смотрит на экран компьютера с каким-то равнодушием, как будто все это ей давно осточертело. Хотя камера не дает четкого изображения, я вижу по напряжению ее плеч, что она глубоко погружена в свои мысли. Скорее всего, она делает то же, что и я последние восемнадцать часов — снова и снова прокручивает в голове то, что я сделал с ней, пока боль и ненависть к себе не превратятся в гноящуюся рану.
Мое постукивание ногой перешло в полное дрожание ноги. Низкий рык вырывается из груди, когда я поднимаюсь на ноги. Кладу телефон на сиденье байка и снова начинаю ходить туда-сюда. Если я не найду, чем себя отвлечь, и быстро, ничто не сможет остановить меня от того, чтобы ворваться туда и все к чертям сорвать.
Не только будет подозрительно, если я появлюсь в больнице второй раз за последние сутки, но и тот факт, что я хочу, чтобы она со мной заговорила, поставит под угрозу любое прикрытие, которое у нас когда-либо было. Я уже сбился со счета, сколько лет потратил, чтобы заставить Софи меня ненавидеть. Если я внезапно начну вести себя так, будто не хочу, чтобы она держалась подальше от меня, это вызовет у нее вопросы. А вопросы — это всегда плохо.
Нет, мне нужно оставаться на месте.
Но едва я думаю, что смогу устоять, как вдруг в паркинг въезжает машина, и у меня тут же встают дыбом все волосы на загривке. Черный мерс плавно подъезжает к краю больницы и паркуется. Фары гаснут, водительская дверь открывается, и из машины выходит темная фигура. Этот парень высокий, ублюдок. Его рука привлекает мое внимание, и я замечаю, что она подвешена в слинге.
– Вот жеж дерьмо, – пробормотал я, переключаясь из TSA в список контактов. Лихорадочно пролистывая, я нашел нужный номер и с силой ткнул по кнопке вызова. Телефон зазвонил, и на втором гудке раздался раздраженный голос.
– Ты вообще понимаешь, который час? – прошипела Макс сквозь сон. Я отдернул телефон и хмуро уставился на него, словно она могла видеть мое недовольство. Время я, конечно, не проверил, но теперь понял, что три часа ночи – не самое лучшее время для звонка.
– Что ты нарыла на этого Джоэла? – спросил я, проигнорировав необходимость извинений. У меня нет времени париться о чем-то еще, кроме Софи.
Макс зевнула, прежде чем ответить: – Так точно, сэр, – пробурчала она. – Да особо нечего находить. Богатый холостяк, живет в Батон-Руже. Совладелец финансового агентства с двумя партнерами – Дженис Уильямс и Грегори Тимберлендом. – Ее голос постепенно прояснился, словно она уже окончательно проснулась. – Согласно внутренней переписке компании, Джоэл приехал в город по делам. Они пытаются прибрать к рукам конкурирующую фирму, но нынешние владельцы оказывают сопротивление. По словам Дженис, Джоэл – лучший из них, чтобы приехать и «очаровать» всех на месте.
С каждым ее словом меня накрывало все больше. Не знаю, почему, но мне было легче, когда я думал, что Джоэл может оказаться подозреваемым. Но осознание того, что это просто обычный богатый парень, заставляло меня нервничать еще больше.
– У него несколько объектов недвижимости в Батон-Руже, пентхаус в Новом Орлеане и несколько пляжных домов во Флориде, – добавила она.
Не такой уж и обычный. Этот Джоэл – чертовски богатый и точно не простой чувак.
Я отвожу внимание от Макс, которая болтает без умолку о том, как увидела фотку Джоэла в Инстаграме и подумала, что он "такой аппетитный, что она бы выпила его воду после ванны", если бы выпал такой шанс. Наблюдая, как он направляется к входу в отделение скорой помощи, я чувствую, как пульс отдается в горле. Щурюсь, пытаясь разглядеть, что он держит в правой руке. Издалека трудно понять, но кажется, что предмет длинный и с чем-то веерообразным на конце.
Даже несмотря на то, что я теперь знаю — он не угроза, больше всего на свете я хочу убрать его, прежде чем он увидит Софи. Звон в ушах становится оглушающим, и я чувствую, как ноздри раздуваются от тяжелого дыхания. Тело готовится к драке, которой не будет. Я заставляю себя разжать челюсти, прежде чем сломаю коренной зуб, в тот момент, когда автоматические двери открываются перед ним, и он заходит внутрь.
Голос Макс постепенно возвращается ко мне, когда я отрываю взгляд от стеклянных дверей, которые отделяют меня от Джоэла и Софи.
— Это бы не остановило меня от того, чтобы настучать по нему, как по азбуке Морзе в штабной комнате времен Второй мировой, — весело говорит она. Прежде чем она успевает продолжить раздражать меня своими намеками, я ее перебиваю.
— Хватит, — рычу я, прежде чем отключить вызов. Быстро выйдя из звонка, я снова открываю TSA и жду, пока загрузится экран. Я сжимаю зубы, когда проклятое колесо загрузки продолжает крутиться, насмехаясь надо мной. Хотя это всего лишь несколько секунд ожидания видео, мне кажется, что это целая вечность, и я начинаю думать, чем закончится эта встреча.
Наконец, видео перестает загружаться, и звук тоже включается.
— Хотел сказать спасибо за все, что ты сделала для меня вчера вечером, — глубокий голос Джоэла раздается, и я сдерживаю рык.