— Ты даже не представляешь, как много для меня значит, что ты готов на все, чтобы ее защитить. Я редко это говорю, но хочу поблагодарить тебя за то, что ты был хорошим братом для меня и защищал мою сестру так, как если бы она была твоей родней.
Я хмурюсь, не зная, что сказать, и ощущаю себя ниже плинтуса. Я не хороший брат для Ли. Если бы был, то держался бы подальше от его младшей сестры.
От необходимости отвечать меня спасает Ром, который с грохотом защелкивает магазин на своем автомате.
— Вот именно, мой Fratellino. Хороший брат, — саркастично бросает он, прежде чем повернуться ко мне спиной и с лишней силой захлопнуть багажник.
Ну зашибись.
Я ищу, что сказать Рому, но, прежде чем успеваю открыть рот, меня снова перебивают. Какого хрена нужно сделать, чтобы договорить до конца?
— Знаете, — говорит Таннер, пока остальные подтягиваются к нам. — Все бы шло намного проще, если бы мы хоть знали, как этот уебок выглядит, — говорит он с нахальной ухмылкой, а Хейден, стоящий рядом с ним, кивает в знак согласия.
— Мало фотографий этих семей существует не просто так, ребята, — говорит Ром, поворачиваясь к остальным. — Никому не нужно, чтобы нас узнали и потом либо пальцем показывали, либо пулю в голову всадили, правильно? — спрашивает он, но никто не отвечает, так что он продолжает: — К сожалению, у нас нет выбора, кроме как идти вслепую. Мои люди месяцами пытались нащупать его, но никто не смог его выследить.
— Это потому, что ты просто не платил нужным людям. Бьюсь об заклад, Макс нашла бы его быстрее, чем кто-то из твоих слуг почесал бы тебе жопу, — огрызается Таннер.
Глаза Рома вспыхивают, но он не успевает ответить, как Хейден фыркает:
— Ты просто так говоришь, потому что хочешь замутить с ней, — парирует он.
Таннер ухмыляется другу, а я замечаю движение краем глаза. Стоящий рядом с Купом Эйс переминается с ноги на ногу. Он сверлит затылок Таннеру взглядом, словно вырисовывает на нем мишень. Его губы дергаются в злобной усмешке, прежде чем он отводит взгляд.
Эйс никогда не любил Таннера. С того самого момента, как Ли привел этого долговязого, оборванного ублюдка домой, Эйс ясно дал понять, что терпеть его не может. Прошло почти два года с тех пор, как Таннер присоединился к «Коварным», но до сих пор никто из нас не может понять, откуда такая вражда между ними.
— Хватит этого дерьма, — рычит Оуэн, проталкиваясь сквозь толпу. Он вытаскивает из внутреннего кармана плотный лист бумаги и разворачивает его быстрыми, отработанными движениями. Когда он разворачивает его полностью, то прижимает чертеж гостиницы к капоту внедорожника за нами. Мы все собираемся вокруг.
— Поболтать можно будет потом, сейчас у нас работа, — говорит он, указывая двумя пальцами на план и смотря на меня с Лиамом. — Есть два главных входа в здание. Вот здесь и здесь, — он постукивает пальцем по бумаге, продолжая: — И два запасных выхода вот тут, — затем он снова указывает на меня и Лиама. — Вы двое заходите с западного входа, Эйс и Куп — с восточного, я иду через парадный, Таннер и Хейден — сзади. И клянусь Богом, если хоть кто-то из вас попробует шуткануть на этот счет, я пристрелю вас обоих нахер, — рычит Оуэн, а его ирландский акцент прорывается с особенной силой, пока он сверлит взглядом «веселую парочку».
Таннер сжимает губы в тонкую линию, а Кен прикрывает смех кашлем, оба кивнув нашему лидеру. После этого Оуэн сворачивает карту и убирает ее обратно в карман, подтягивая свою маску, когда Ром вступает в разговор.
— И что ты предлагаешь? Просто смотреть, как ты один тут веселишься? — спрашивает он.
Остальные из клуба, включая меня, натягивают маски на лица, закрывая рот и нос. Мы поправляем их так, чтобы темная ткань полностью закрывала нас от подбородка до глаз. На черном материале появляется оскаленный череп с острыми зубами, который как будто выпрыгивает на нас, когда мы поднимаем капюшоны. Теперь мы больше не семь отдельных человек — мы единое целое, с которым лучше не связываться.
Глаза Оуэна, светло-зеленые и наполненные ненавистью, сверкают, когда он подходит вплотную к моему брату. Оба стоят, не двигаясь, будто первый, кто отведет взгляд, будет признан проигравшим. Надо отдать должное Рому, он держит этот стальной взгляд как настоящий профессионал, глядя в глаза такому титану, как Оуэн.
— Мне насрать, что ты и твои дружки тут будете делать. Просто держитесь нахуй подальше от нас, — бросает он. Увидев, как мой брат остается с каменным выражением лица, мы разворачиваемся и начинаем двигаться к заброшенному зданию.
Глава 16
ДЕКЛАН
Звуки тяжелых ботинок, топчущих высокую сухую траву, превращаются в едва слышные шепоты на ветру, пока мы семеро почти бесшумно приближаемся к разрушенному зданию. Все мы едины в своей сосредоточенности, проверяя каждый уголок на предмет признаков жизни. Странное чувство спокойствия опускается на это место, заставляя меня насторожиться. Сумерки полностью окутывают нас, принося с собой тусклый свет наступающей ночи. Даже звуки пробуждающейся ночной природы замирают с каждым уверенным шагом, который мы делаем, приближаясь к заброшенной гостинице.
В этом месте не произошло ничего хорошего.
Хотя мое внимание полностью сосредоточено на разваливающемся здании перед нами, я все равно чувствую всех своих братьев рядом, словно у нас есть некая единая связь, которая позволяет точно знать, где находятся остальные.
Ром и его четверо ребят пытаются копировать наш тихий подход, но у них это явно не получается. Черная ткань моей маски скрывает ухмылку, когда я вижу, как они коряво ведут себя на этой "скрытой" миссии. Мафия хороша во многом: пытки, нанесение увечий и убийства — среди их умений. Но вот подкрасться к врагу у них явно не получится.
Когда мы подходим достаточно близко, чтобы разобрать яркие граффити, изуродовавшие стены здания, Оуэн издает короткий свист, пропуская звук через зубы. Этот сигнал, напоминающий пение северного кардинала., служит знаком для разделения. Эйс и Куп уходят на восток, а я с Ли направляемся к западному запасному выходу. Оуэн, Таннер и Хейден продолжают движение вперед, чтобы затем разойтись по своим точкам входа. С этого момента вся наша связь будет держаться на рациях в ухе.