— Все норм. Забери Софи в клубхаус, я прикрою, — орет Тейтум, резко падая на живот и паля в сторону старого, заброшенного здания через дорогу.
Мое сердце колотится в горле с каждым выстрелом, пока Макс скатывается с меня и заставляет прижаться к земле рядом с ней. Она быстро цепляется своей маленькой рукой за мою руку, как раз когда двустворчатые двери клуба распахиваются, и в дверях появляются несколько фигур.
— Софи! — слышу голос Деклана, и мои панические глаза находят его. Он протискивается мимо братьев, спеша ко мне. Голова идет кругом, когда Макс рывком поднимает меня и тащит в сторону открытых дверей и Деклана. Пули стучат в асфальт за нами, и я бегу к нему, как к своему спасению.
Как можно одновременно злиться, бояться и чувствовать облегчение, просто увидев человека, который предал тебя больше всех?
Мои глаза широко раскрыты, но я не могу видеть ничего, кроме своего панического ужаса, когда он тянет меня к себе и прикрывает своим крупным телом, прежде чем вталкивает внутрь. Мой мозг сейчас способен воспринимать только одно — перестрелку между Тейтум и тем, кто палит по нам с другой стороны улицы.
— Мудак, — слышится низкий голос за спиной, а тяжелые ботинки грохочут по асфальту, когда меня резко затаскивают внутрь здания. — Тейт! — кажется, я слышу, как Лиам зовет ее. Снова раздаются выстрелы, и Макс с Ли вылетают наружу, чтобы присоединиться к перестрелке. Каждый выстрел заставляет меня вздрагивать, пока большие, теплые руки не обхватывают мои плечи, заставляя остановиться. Я с трудом сглатываю, когда фиолетовые глаза Деклана заполняют все мое поле зрения.
— Посмотри на меня, мелкая, — говорит он и слегка встряхивает меня, возвращая осознание в конечности. Я машинально сжимаю и разжимаю пальцы, пытаясь разогнать кровь по рукам. Значок с именем впивается в ладонь — как-то я все еще держу его, несмотря на весь этот хаос. Я часто моргаю, пытаясь сосредоточиться на Деклане, когда выстрелы наконец прекращаются, и слышно, как люди бегут к нам. Ботинки снова громыхают по асфальту за спиной, заставляя меня вырваться из его рук резким рывком.
— Не трогай меня, — выдыхаю я, отступая за пределы его досягаемости. В тот же миг его лицо меняется. Брови сходятся в мрачную линию, а в глазах появляется растерянность. Он быстро осматривает меня с ног до головы, его челюсть сжимается и разжимается, как будто он едва сдерживается, чтобы не схватить меня.
Отрывая взгляд от единственного человека, который так жестоко меня предал, я пытаюсь найти Тейтум в этом безумии. Несмотря на весь гнев, что я испытываю к этим людям, у меня все равно остается чертовски раздражающее желание убедиться, что с ней все в порядке.
Весь клуб на месте, и похоже, что их эта перестрелка удивила не меньше, чем меня. Хейден и Макс врываются последними, быстро захлопывая дверь и поворачивая засов. Макс продолжает держать ствол направленным на дверь, пока Хейден осматривает помещение с холодным, почти ледяным взглядом — таким я его еще никогда не видела.
Купер, Таннер и Эйс выходят один за другим из комнаты клуба, держа в руках, как я понимаю, автоматы. С отработанной легкостью каждый из них направляется в разные стороны. Куп швыряет один из своих стволов Хейдену, а сам бежит на кухню. Таннер мчится вверх по лестнице, его тяжелые шаги гремят, как раскаты грома в клубхаусе. Эйс встает на охрану у подножия лестницы, держа оружие наготове, готовый, если кто-то вдруг прорвется и пройдет мимо Таннера.
Они прикрывают все возможные входы на случай, если кто-то попробует ворваться.
— Хочу, чтобы это место было заперто так крепко, как кошелек монахини в стрип-клубе. Дерьмо попало в вентилятор, и мы теперь официально занимаемся минимизацией ущерба, — громко приказывает Оуэн, доставая телефон из кармана и быстро что-то набирая на экране.
Он поднимает глаза на Деклана, а затем фиксирует взгляд на мне. Его брови на секунду хмурятся, а выражение лица становится жестким. Если бы я моргнула, я бы пропустила тот проблеск сожаления, который мелькнул в его глазах. Но как будто меня и не было вовсе, он снова смотрит на Деклана, прежде чем рявкнуть следующее:
— Запри ее. Сейчас же.
Внутри меня поднимается волна тревоги, когда Оуэн поворачивается к нам спиной. Его ботинки тяжело грохочут по деревянному полу, пока он шагает в сторону своих покоев, поднося телефон к уху. У меня нет шансов услышать его приглушенный разговор, когда он с решительным видом исчезает в конце коридора.
Я игнорирую встревоженный взгляд Деклана, слышу болезненное шипение слева и замечаю Лиама, который присел перед Тейтум у одного из столов. Его большая рука держит ее за предплечье чуть выше свежей порезанной раны. Кровь медленно сочится из нее, пока он аккуратно осматривает повреждение.
— Просто царапина от рикошета, — тяжело дышит она, пытаясь стряхнуть его руку. — Ничего страшного.
Взгляд Лиама становится жестче, его пальцы сжимаются на ее бицепсе.
— Нихрена не «ничего», малышка. Сиди смирно, — голос у него глубокий и раздраженный, но по напряжению его спины я понимаю, что он переживает больше, чем показывает. Я с трудом сглатываю и отвожу взгляд от него, устремляя его на свои руки. Я не могу смотреть на эту нежность между ними, не чувствуя, как гнев и боль захлестывают меня.
Мои плечи все выше поднимаются к ушам с каждой секундой, пока я смотрю на поддельный пропуск в своих руках. Взгляд Деклана прожигает дыру в моей голове. Мое собственное улыбающееся лицо на поддельной пластиковой карточке насмехается над тем, как я тщетно пытаюсь держаться. Черт, в меня только что стреляли; я заслуживаю право немного потерять контроль. Но я все равно сжимаю зубы и молчу.
До тех пор, пока Деклан снова не касается меня.
Его мозолистые пальцы нежно касаются моего обнаженного плеча, и его тепло окружает меня, заставляя захотеть прижаться и впитать этот комфорт. Я хочу утонуть в его теплоте, вернуться в то время, когда он не оставил меня в той квартире, где я узнала слишком много правды. Туда, где я еще верила, что между нами что-то настоящее, а не какая-то огромная тайна, которая все еще скрыта от меня.
Но назад уже не вернешься.
Я резко отдергиваюсь от его прикосновения и заставляю себя встретить его взгляд. В его глазах блестят непроизнесенные вопросы, а губы чуть приоткрыты. Напряжение, исходящее от него, ощутимо, как удушающие волны, отражающие мой собственный страх.