Брови Лиама дергаются, и его ноздри раздуваются. Хейден и Эйс все еще его держат, но я вижу, что он уже не прикладывает все силы, чтобы вырваться из их хватки. Я подхожу еще ближе, оказываясь прямо перед ним. Ему почти ничего не стоило бы выбить меня из равновесия. И все же он продолжает просто смотреть мне в глаза.
— Но это не сработало, — говорю я, затем усмехаюсь самому себе. — До сегодняшнего дня, — бормочу. — Я никогда не хотел, чтобы все это случилось, и полностью понимаю, если ты хочешь надрать мне задницу или больше не считаешь меня своим братом. Это меньшее, что я заслуживаю.
Он щурится, выпрямляется и немного ослабляет хватку на других.
— Но если ты собираешься ненавидеть меня, то хотя бы знай все как есть. Я не просто трахал твою сестру, — говорю я, отдавая себя на его милость лишь этими словами. Я сглатываю и отвожу взгляд, глядя в зеркало за его спиной. Я смотрю в свои собственные кроваво-красные, фиолетовые глаза, надеясь, что там, за зеркалом, я увижу ее шоколадные глаза, полные обожания, которые я так отчаянно хочу видеть.
— Я влюблялся в нее, — выдыхаю я.
Бар погружается в гробовую тишину, пока мои откровенные слова медленно стекают с губ. Я чувствую на себе взгляды всех, но не отрываю глаз от зеркала, надеясь, что та женщина, стоящая за ним, сможет увидеть за пределы моего предательства и услышит мои слова такими, какие они есть. У меня нет права надеяться на это, но, черт возьми, я не могу остановить себя.
Теперь, когда я почувствовал ее свет, я не думаю, что смогу вернуться в ту тьму, что наполняла мою жизнь до нее.
Грохот двери на другом конце бара привлекает внимание всех. Тяжелые шаги по коридору эхом раздаются до тех пор, пока Оуэн не появляется из-за угла. Он сует телефон обратно в карман, подходя между мной и Лиамом. Глянув на Эйса и Хейдена, он кивает, и оба медленно отпускают Ли.
— Я не могу терпеть хаос на улице и анархию в своих же рядах, — его акцент придает словам легкую мелодичность, но интонация полна упрека, как будто мы два пацана, дерущихся на школьной площадке. Лиам поправляет плечи и меняет стойку, заметно успокаиваясь в присутствии нашего лидера. — Было слишком много выстрелов, чтобы общественность осталась в стороне, так что мне пришлось вызвать чертовых копов. Думаете, мне нравится звать копов? — он задает вопрос, не ожидая ответа. — Хер там плавал, мне не нравится вызывать этих ебаных мусоров! — резко выкрикивает он, и я слышу, как Хейден сзади хихикает. Оуэн мрачно смотрит в пустоту, не на кого конкретно. — Но мне пришлось воспользоваться своим козырем с начальником, чтобы это все замять. Так что уберите свои дела на потом и давайте разберемся с этим!
Я верчу окровавленную тряпку в пальцах, мой взгляд медленно переводится на Ли. Он стоит прямо, проводя рукой по растрепанным волосам. Я пристально слежу за его лицом, пытаясь понять, дошли ли до него мои слова. Но судя по тому, что он отказывается смотреть на меня, мои слова оказались пустыми.
— Считай, что разобрались, — рычит он, поворачиваясь спиной к Оуэну и ко мне. Пройдя мимо Эйса и Хейдена, он уходит прочь от бара, его плечи застыли в напряженной линии упрямства. Тейтум быстро следует за ним, пока он удаляется. Я медленно выдыхаю и встречаю взгляд Оуэна.
Его брови сведены в постоянной хмурой складке, он медленно осматривает меня с ног до головы, как будто пытается что-то найти. Когда его взгляд наконец встречается с моим, я чувствую прилив разочарования, исходящего от него. Я сжимаю зубы, подавляя любое желание реагировать на тот факт, что я снова оказался для кого-то разочарованием. Только на этот раз это больнее, потому что это была единственная семья, которую я когда-либо хотел.
— Я позвонил твоему брату, — резко бросает Оуэн. Я киваю, слишком боясь говорить, чтобы не задохнуться от слов.
Он позвал Рома, чтобы помочь нам, или чтобы забрать меня обратно в Нью-Йорк?
Я больше не уверен, что мне здесь рады, и слишком сраный трус, чтобы спросить. Поэтому вместо этого я швыряю окровавленную тряпку в раковину за баром и хватаю бутылку Джека с полки. Если меня вынудят вернуться в Нью-Йорк с Ромео, то хотя бы дайте мне накатить столько, чтобы притупить удар.
Только я собираюсь сорвать крышку с новой бутылки виски, как звук из кухни заставляет меня забыть о желании напиться в хлам и потянуться за пистолетом. Пальцы лишь касаются холодного металла за спиной, как дверь кухни распахивается, и на пороге появляется мой брат.
Ромео выглядит взволнованным и слегка бледным, крадется через дверь, за ним следует Дом. Его взгляд обшаривает комнату, пока не останавливается на Оуэне. Он кивает назад, в сторону еще качающейся двери.
— Мог бы хотя бы предупредить свою псину, что я зайду через черный ход, — хмурится он на президента клуба. — Думал, этот огромный ублюдок положит и меня, и Дома, прежде чем мы успеем спасти ваши cannolis17. — Его хмурое выражение лица медленно превращается в ухмылку, которая выводит меня из себя.
— Я думал, у меня будет время предупредить Купа до того, как ты появишься на пороге. Ты что, все время у меня под жопой, раз так быстро здесь оказался? — бросает Оуэн, повернувшись к незваным гостям.
Ромео выглядит спокойным, несмотря на то, что его вызвали в качестве экстренной подмоги. Он идет по комнате с ледяной невозмутимостью и почти грациозными движениями. Его взгляд останавливается на бильярдном столе, он лениво поднимает шар, подбрасывает его в воздух и ловко ловит обратно, затем катит его обратно на стол. Глухой стук шара о другой наполняет тихую комнату, пока он неторопливо приближается, вставая напротив меня по другую сторону барной стойки. Он прищуривается, изучая меня.
Я быстро отвожу взгляд, прежде чем открыть бутылку Джека. Чувствую, как он смотрит на меня, когда я поднимаю бутылку и делаю два больших глотка крепкого виски. Наслаждаюсь жжением в горле и в животе, прежде чем заставляю себя встретить его пронзительный фиолетовый взгляд.