Эта улыбка с ямочками и яркие озорные глаза могли свести с ума любую девушку, включая меня.
— Тигр с одним когтем, – отзывается он, прежде чем спуститься по лестнице, и с каждым шагом его растрепанная макушка исчезает из виду.
Мой желудок скручивает, заставляя меня броситься вперед, чтобы догнать его, попросить его остаться со мной еще немного, но моя гордость мешает. Я справлюсь с этим. Я проходила через худшее.
Закрывая дверь за Дазом, я подхожу к окну, чтобы увидеть, как он спускается по ступенькам крыльца и выходит на дорогу в сопровождении пары моих соседей по комнате, трусящих за ним. Он замечательно выглядит, но в нем нет того мрачного и пугающего присутствия Хантсмена, которым наделяют его братья и отец. Вместо этого у него открытое лицо, дружелюбный и доступный. Если только кто-нибудь не осмелится разозлить его и не появится другое существо.
Даз останавливается у дверцы своей машины и смотрит на мое окно, и мои щеки горят от смущения, что он поймал меня наблюдающей за ним. Но я не могу отвести взгляд, мои ноги примерзли к полу, а глаза прикованы к этому телу. Он отдает мне капитанский салют, и я застенчиво машу ему в ответ, в то время как двое моих соседей по комнате следят за его взглядом, чтобы увидеть, кто привлек его внимание.
— Не волнуйтесь, подхалимы; это всего лишь его сводная сестра, – выдыхаю я, — никто не особенный. Я бы никогда не украла его сердце.
Наступает тишина, и снова возникает неуверенность. Меня не было несколько дней, а это достаточно времени, чтобы кто-то вломился в мою комнату и установил камеры. Паранойя преследует, как демоны, и кошмар все еще невыносим. Я начинаю искать камеры в своей маленькой комнате, не нахожу ни одной, но мои мысли сразу же возвращаются к моментам, когда я была без сознания. Когда я проснулась и обнаружила маму, склонившуюся надо мной, бледную и в состоянии паники, я понятия не имела, как долго я пролежала на этом полу.
Я почувствовала облегчение, что с мамой все в порядке, но я провела несколько минут в большой черной дыре, уязвимая и не обращающая внимания на то, что произошло, пока меня не было.
Хотя я знаю, что мне никто не мешал, и мои трусики и шорты никто не трогал, мой разум все еще путешествует в самые глубокие расщелины в моем мозгу, где живет демон.
Демон, которого мне еще предстоит полностью уничтожить.
Тихий стук в мою дверь вырывает меня из темноты, и я приоткрываю ее, надеясь снова увидеть Даза. Вместо этого это Надя, держащая белую коробку из кондитерской, а позади нее Джейк и Себ с озабоченными выражениями на лицах.
— Детка, – звонко говорит Надя, мельком взглянув на мое избитое лицо и делая вид, что ничего не заметила, — мы собираемся на пикник.
Она написала мне сообщение, когда я не вернулась в общежитие в воскресенье, и я решила рассказать ей правду. Я могла бы солгать и рассказать ей одну из моих фантастических историй, но это казалось неправильным и лживым. Кроме того, я уверена, что Надя на моей стороне, наряду с Себом и Джейком. В наши дни трудно найти хороших, искренних друзей.
От Джейка и Себа исходит странная напряженность, как будто они не уверены, как справиться с видом такой сломленной женщины. Но я отношусь к этому легкомысленно, потому что именно так я действую.
— Почему ты на меня пялишься? У меня что-то на лице? – Я шучу Джейку, который выглядит немного бледным. — Это яичный желток? Я недавно ела яйца-пашот.
Джейк начинает:
— Чарли, я не думаю...
— У меня что-то на лице? – Спрашивает Надя, и я фыркаю, когда вижу, что она намазала немного белой масляной глазури на щеку.
— Нет, – говорю я. — Все чисто.
— А что насчет его лица? – спрашивает она, размазывая масляную глазурь по щеке брата.
— Нет, его лицо тоже чистое, – я заливаюсь смехом, обнимая себя за левый бок, потому что это больно, но это слишком смешно, чтобы не смеяться.
Мы подходим к моему любимому месту под гигантским дубом в университетском саду, у парковой скамейки с цитатой Альберта Швейцера "Счастье - это единственное, что приумножается, когда им делишься. Она все еще раздражает.
Надя пришла подготовленная, с одеялом, на котором мы могли сидеть, чашками, колой, кексами и бутербродами. Когда парни, наконец, начали расслабляться вокруг меня, я спрашиваю Надю: — Мм... бурбон?
Она прищуривает свои темно-карие глаза, глядя на меня.
— Я чувствую, что меня здесь внимательно изучают, – огрызается она, и чувство вины поражает меня холодом.
Как раз в тот момент, когда извинения вот-вот сорвутся с моих губ, Себ говорит:
— У нее в сумке бутылка бурбона.
— Надзиратель, – стону я.
— Что? – она кусается, бросая недоеденный сэндвич в своего брата за стукачество. — Иногда мне просто нужно расслабиться.
— А бурбон помогает?
— Да.
Я на мгновение задумываюсь над этим, затем протягиваю ей свою чашку.
— Добавь немного в мою колу, пожалуйста.
Она достает полупустую бутылку Jim Beam из своей сумки и наполняет пробку, затем наливает ее в мою чашку. Я никогда не быва поклонником бурбона, иногда мне нравится холодное пиво или G & T в жаркий летний день, но алкоголь в целом - не мой порок. Я делаю глоток, слегка вздрагиваю, прежде чем проглотить, и взбалтываю остатки в своей чашке, обдумывая, как мне избавиться от них так, чтобы Надз не заметила.
— Итак, расскажи мне о твоем свидании с Нейтом, – говорю я, чтобы сменить тему.
— Потрясающе. Мы ладили, как дом в огне.
— Серьезно?
— Да. Он пригласил меня на ланч в хорошее кафе, и мы целую вечность говорили о жизни и университете. Это было так здорово.
Все еще у меня немного сводит живот, и я не могу сформулировать почему. Наверное, я завидую, что у меня не может быть нормальной жизни на свиданиях, потому что мои сводные братья мне этого не позволяют. И все же я хочу встречаться именно с ними. Я хочу встречаться со своими сводными братьями…О черт, я никогда не скажу этого вслух.
— Я так взволнована. Как насчет второго свидания?
— Сегодня вечером. Ужин в хорошем ресторане. Ты знала, что он встречался с моделью? – спрашивает она.
— Я просмотрела историю его знакомств онлайн, когда сидела в том ресторане и ждала, когда он появится, – заявляю я.
— Разве не все эти парни встречаются с моделями? – Говорит Джейк, запихивая в рот кекс с голубой глазурью. — Это такое клише.
— Ройс определенно общался с несколькими моделями, танцовщицами и влиятельными людьми в Интернете. Я это хорошо знаю, – заявляет Надя.
Я фыркаю от отвращения.
— Эго Ройса настолько велико, что я удивлена, что он не уносится прочь, когда поднимается ветер.
Надя откидывает голову назад и смеется. Все эти разговоры о Ройсе заставляют меня думать о Дазе и Лейне, поэтому я тянусь за телефоном, чтобы отправить сообщение Дазу, потому что я просто хочу быть рядом с ним.